На Дальнем Востоке сельское хозяйство "вспахали" переписью

Переписанное десятилетие

Сельскохозяйственная перепись в новой России имеет недолгую историю. В 2016 году Росстат во второй раз пересчитал все ресурсы отрасли, описав языком цифр ту реальность, в которой эта отрасль шла к своим новым показателям. Предыдущая перепись была проведена ровно за 10 лет до этого - в 2006 году. Но в истории нашей страны каждое десятилетие - отдельная эпоха со своими свершениями, победами и поражениями. Сегодня, сравнивая результаты этих двух переписей, мы получили уникальную возможность оценить итоги стратегии развития отрасли целого десятилетия, обозначить те тенденции, которые формируют основу для ее развития в дальнейшем.

Это было десятилетие новых целей, продиктованных как необходимостью решения задач внутри страны, так и глобальными вызовами с неизбежными поисками ответов на них. Оно вместило в себя несколько государственных программ развития отрасли, целями которых было решение вопросов продовольственной безопасности, дополненных позже задачами импортозамещения на продовольственном рынке. Уникальность этого десятилетия была еще и в том, что именно в это время Дальний Восток был объявлен приоритетной территорией в развитии страны, а сама отрасль по всей стране прошла это десятилетие под знаком государственно приоритета. Сельское хозяйство в ДФО в итоге получило двойную приоритетность.

Правда, стоит отметить и негативные факторы, в основном объективные, влиявшие на результаты. В это десятилетие страна прошла через два экономических кризиса, а в 2013 году испытала такой удар стихии - невероятных масштабов наводнение - последствия которого сказываются до сих пор. Совокупный ущерб сельскому хозяйству Дальнего Востока от наводнения тогда достиг 6,6 млрд руб., а для некоторых предприятий, так и не сумевших восстановить свое финансовое состояние после принесенных стихией потерь, последовавшие годы стали временем постепенного ухода из отрасли.

Новая стратегия

Но все же ключевыми факторами, во многом определившими достигнутые результаты, стали действовавшие на протяжении всего десятилетия государственные программы, поддержавшие отрасль и определившие приоритеты финансирования направлений внутри нее. Существенно повлиял на ситуацию и растущий интерес к азиатскому рынку, что, кстати, тоже не осталось без внимания государства. Как сообщалось ранее, в течение некоторого времени шла совместная работа двух стран - Российской Федерации и Китайской Народной Республики - по согласованию условий, позволяющих российским производителям официально поставлять растениеводческую продукцию в Китай. На Дальнем Востоке появились легальные экспортеры некоторых продуктов сельского хозяйства, прежде всего сои, а рынок, существовавший до этого в тени, получил импульс для перехода в «прозрачную» плоскость.

При всех возникавших сложностях при поставках продукции в Китай сельхозпроизводители все же довольно высоко оценили новые в какой-то мере для себя рынки. По словам директора ООО «Совхоз «Искра» Дмитрия НИКИФОРОВА, легально поставляющего сою в Китай на протяжении трех лет, выгода этих поставок в том, что, с одной стороны, цены на китайском рынке, как правило, несколько выше цен внутрироссийских рынков, с другой - существенные преимущества дает «сминусованный» НДС. В итоге разница доходов от продаж на российском и китайском рынках может составлять от 10 до 15%.

Десятилетие между переписями началось с реализации национального проекта «Развитие АПК», объявленного в 2005 году, включавшего в себя три направления: ускоренное развитие животноводства, стимулирование развития малых форм хозяйствования, обеспечение доступным жильем молодых специалистов (или их семей) на селе. Одной из задач этого проекта стало повышение доступности долгосрочных кредитов, удешевление кредитных ресурсов, привлекаемых малыми формами хозяйствования АПК, а также увеличение поставок по системе федерального лизинга (племенного скота, техники и оборудования для животноводства и т.д.). В итоге удалось достичь более широкого вовлечения сельхозпроизводителей в практику работы с банками и кредитами, на что они традиционно шли неохотно. Финансовая составляющая проекта сводилась к частичному погашению процентной ставки за кредит, взятый аграрием на обозначенные в проекте цели, а также снижению ставки «Росагролизинга» и продлению срока лизинга техники и оборудования для животноводческих комплексов.

Следующий основной документ, определявший стратегические задачи АПК, была новая госпрограмма 2008 - 2012 годов, которая, в основном, вобрав в себя содержавшиеся в нацпроекте меры, предложила более широкий список мер поддержки. По срокам она была рассчитана в лучших традициях прошлого века - на пять лет, и по масштабам задач явно превосходила предыдущий документ. Признавая отставание отрасли, в ней в качестве цели определялось устойчивое развитие сельских территорий. Программа была направлена на повышение конкурентоспособности российской сельскохозяйственной продукции на основе финансовой устойчивости и модернизации сельского хозяйства. Среди ее целей было также обозначено сохранение и воспроизводство используемых в сельскохозяйственном производстве земельных ресурсов. В регионах началось финансирование в рамках программы ввода в оборот залежных земель.

Программа развития сельского хозяйства, действующая сегодня, рассчитана до 2020 года. Вступила в силу она в 2013 году, среди ее целей и задач на первое место вышло обеспечение продовольственной независимости страны в параметрах, заданных Доктриной продовольственной безопасности Российской Федерации. Особенностью программы стало заметное увеличение финансирования отрасли при сохранении приоритетов в распределении господдержки. При этом руководители отрасли заявляли при ее разработке, что она подразумевает постепенное отступление от прежних форм прямого субсидирования к поддержке повышения доходности сельхозпроизводителей.

Укрупнение становится трендом

Среди тенденций, возникших под влиянием государственной стратегии развития отрасли и конъюнктурных особенностей рынка в это десятилетие, наиболее очевидными стали два параллельно протекавших процесса в регионах ДФО: сокращение количества сельхозпредприятий и рост числа малых форм хозяйствования, прежде всего крестьянско-фермерских хозяйств и индивидуальных предпринимателей. К 2016 году в общем количестве сельхозпредприятий (без КФХ и ЛПХ) 62% составляли малые предприятия с численностью работников до 16 человек, а крупных сельхозпредприятий с численностью работающих в пределах 251 - 400 человек оказалось всего 2%. В некоторых регионах, например, в Якутии, малые предприятия с численностью до 16 человек составили аж 76% от общего количества. Фактически сельское хозяйство республики представлено сетью малых предприятий. С другой стороны, на Дальнем Востоке по-настоящему крупными по численности работников сельхозпредприятиями (801-1200 человек) оказалось всего два, и оба они расположены в Амурской области. Кстати, сельхозпредприятий с численностью больше 1200 человек в ДФО нет совсем.

Стоит упомянуть об особой ситуации, сложившейся с личными хозяйствами граждан. Число таких хозяйств с заброшенными участками, пустующими домами в 2016 году составило в целом в ДФО 12,4% от их общего количества, т.е. 95,4 тыс. участков на Дальнем Востоке лишились хозяев совсем. В процентах наиболее тяжелое положение сложилось в Магаданской области, где потери даже превзошли оставшееся количество - 52%. В цифрах же по количеству заброшенных участков лидирует Приморский край, где их насчитали более 20 тысяч (8,7%), буквально следом идет Амурская область с 19,8 тысячами (12,4%).

В общем в ДФО количество действующих сельхозпредприятий уменьшилось с 1,6 тыс. до 1,3 тыс., в основном это произошло за счет сокращения крупных и средних, которых от былых пяти сотен осталось только 296. В то же время количество площадей, засеваемых этой категорией предприятий, в целом сократилось ненамного (с 621 тыс. до 595 тыс.), что подтверждает устойчивую тенденцию последних лет, связанную с укрупнением хозяйств. Наиболее ярко эта тенденция проявила себя в Амурской области, где количество крупных и средних сельхозпредприятий сократилось с 98 до 55, а площади посевов в этой категории хозяйств выросли с 325 тыс. га до 433 тыс. га.

Значительное влияние на процессы укрупнения хозяйств и концентрации земли в отдельных сельхозпредприятиях оказали появившиеся в дальневосточном федеральном округе агрохолдинги. Наиболее динамично эти процессы шли в Приморском крае, где в начале десятилетия между переписями уже сложились четыре агрохолдинга, но до начала второй переписи в 2016 году ни один из них не дожил, успев при этом, между прочим, освоить немалые бюджетные деньги. Из достигнутых результатов отрасли с холдингами обычно соотносят создание крупных производств в птицеводстве и животноводстве. Но с их появлением связано и возникновение крупных латифундистов, получавших доходы с этой земли в виде ренты. Ситуация стала резко меняться буквально за год перед второй переписью, когда появились такие инструменты развития, как территории опережающего развития, и главное - появился крупный покупатель земли, компания «Русагро», сумевшая в короткий период времени приобрести порядка 80 тыс. гектаров земли, которую, в общем-то, никто и на продажу не выставлял.

Конечно, эти процессы, которые по сути были переделом собственности, проходили довольно болезненно и сопровождались поглощением части хозяйств в регионе. Эту ситуацию с оттеснением от некоторых ресурсов (земельных, финансовых) традиционных сельхозпроизводителей в значительной степени усилили крупные проекты появившихся новых агрохолдингов, целью которых стало не извлечение ренты, а реализация дорогостоящих животноводческих проектов: проект компании «Грин Агро» по строительству молочной фермы стоимостью порядка 8 млрд руб., свиноводческие проекты в Приморье компании «Мерси Трейд», полная стоимость которых составляет порядка 20 млрд руб. К этому добавился самый крупный проект в регионе стоимость 40 млрд руб. компании «Русагро». И, очевидно, это не последний проект в регионе - поток информации о скором появлении новых инвесторов не прекращается по сей день.

Естественно, эти проекты требовали довольно большой бюджетной поддержки, что по факту привело к осложнению положения практически всех сельхозпроизводителей Приморья, поскольку финансирование госпрограммы если где-то и увеличивалось, то крайне непропорционально масштабам новых претендентов на господдержку. В 2014 году (до появления проектов компании «Русагро» и некоторых других инвесторов) господдержка приморских сельхозпроизводителей из средств федерального и краевого бюджета составила в общей сложности 2289 млн руб.; в 2016 году, когда проектов стало существенно больше, было выплачено примерно столько же - в общей сложности 2225 млрд руб. Это привело к тому, что для малых и средних сельхозпредприятий края уровень поддержки резко снизился. Ситуация обострилась, а сельхозпроизводители направили целый поток писем на имя самых разных ответственных за состояние отрасли лиц.

«Этому способствует и создание ТОРов, - заявили на Агрофоруме приморские сельхозпроизводители в ходе обсуждения ситуации в отрасли. - Вопросы создания производственной базы, использования сельскохозяйственных угодий, выбора системы отраслей растениеводства, животноводства решается без учета накопленного в крае опыта предыдущих разработок в существующих природно-климатических условиях. И сегодня, когда смотришь, как безнаказанно уничтожают лучшие пахотные земли, тех же ТОРов, под строительство, то возникает такое ощущение, что в край вошли не профессионалы, а непонятно кто».

Особенно пострадали от меняющихся условий те хозяйства, которые обновляли технику, приобретали дорогостоящее оборудование, тракторы, субсидия на приобретение которых составляет 30% от стоимости, комбайны, которые субсидируются, в соответствии с программой, на 50% от стоимости. По словам главы КФХ Василия ТОЛОЧКА, за приобретенный трактор стоимостью 18 млн руб. он в прошлом году вообще не получил субсидии, за приобретенный комбайн стоимостью 23 млн руб. в позапрошлом году он получил субсидию в размере 4 млн руб. вместо 11,5 млн руб., годом позже за покупку аналогичного комбайна он получил субсидию в еще меньшем размере - 1,6 млн руб. Только в прошлом году, по его подсчетам, он недополучил господдержки на сумму порядка 30 млн руб.

Кстати, в Сахалинской области, куда также пришли крупные для этого региона инвесторы, приступившие к реализации своих животноводческих проектов, подобной ситуации не возникло. У региона хватило возможностей постепенно пропорционально увеличивать финансирование программы развития сельского хозяйства. Если в 2013 году, до всех громких проектов, общая сумма поддержки сельхозпроизводителей в области находилась на уровне 1036 млн руб., то уже в 2014 году, когда компания «Мерси Агро Сахалин» приступила к реализации своего свиноводческого проекта, и даже успела завезти в отстроенный свинокомплекс порядка 600 голов молодняка свиней, общая сумма поддержки отрасли региона была увеличена до 2508 млн руб. А когда в 2016 году компания «Грин Агро-Сахалин» начала строить свой животноводческий комплекс на 1900 голов дойного стада и завода по переработке молока мощностью 120 тонн в сутки, общая сумма финансирования сельхозпроизводителей на острове выросла до 3795 млн руб., где, кстати, доля областного бюджета составляла 3719 млн руб. Фактически поддержка этих, как, собственно, и остальных проектов местных инвесторов, в регионе с нефтяными доходами почти полностью была возложена на областной бюджет.

 

Фермеры набрали темп

Собственно, рост крестьянско-фермерских хозяйств и индивидуальных предпринимателей в регионах ДФО не был повсеместным, что фактически и нашло отражение в общих по Дальнему Востоку цифрах. По крайней мере, их количество в целом по округу осталось примерно на том же уровне, что и в первую перепись (5,5 тыс.). Но некоторые регионы все же показали положительную динамику, например, в Приморском крае произошел буквально взрывной рост количества фермеров - их стало почти в два раза больше. Если в 2006 году их было 583, то теперь - 1090 хозяйств. Более чем в два раза выросло количество КФХ в Хабаровском крае (с 92 до 219), высокие темпы роста также в Амурской области, где число фермеров увеличилось с 573 до 767. В каждом из этих регионов процесс образования новых фермеров сопровождался сокращением количества личных хозяйств граждан. За 10 лет количество ЛПХ уменьшилось с 745 до 605 тысяч.

По большому счету, КФХ в это десятилетие набирали свои объемы почти по всем показателям. Эти процессы вполне удачно вписываются в такой очевидный тренд укрупнения производств, затронувший практически все категории хозяйств, в том числе и малых. С одной стороны, рост стимулировался региональными программами, предусматривающими гранты начинающим фермерам и на развитие семейных ферм, с другой стороны, подрастали и личные подсобные хозяйства, которым становилось тесно в прежних рамках. По крайней мере, такое сокращение числа ЛПХ свидетельствует не только об отказах от содержания хозяйства, миграции сельского населения в город и т.д., но и о переходах из категории ЛПХ в категорию КФХ определенного количества владельцев частных подворий. Общая площадь посевов в крестьянско-фермерских хозяйствах в ДФО за десятилетие выросла с 270 тыс. га до 661 тыс. га.

Стоит отметить, что более высокими темпами, чем в сельхозпредприятиях, росли в КФХ площади посевов основной дальневосточной культуры - сои. И хоть по общему количеству гектаров здесь, конечно, лидируют крупные и средние сельхозпредприятия, но по темпам роста на передовых позициях явно КФХ. В регионах ДФО именно фермеры увеличили площади под соей в общей сложности с 151 тыс. га до 500 тыс. га. И, кстати, именно фермеры несколько смягчили тенденцию снижения площадей, занятых картофелем, овощными и бахчевыми культурами, которую стали демонстрировать крупные и средние хозяйства. В целом, картофельные гектары в регионах ДФО сократились с 92 тыс. до 60 тыс. (сельхозпредприятия уменьшили их с 8,2 тыс. до 5,9 тыс. га, а хозяйства граждан вообще сократили с 76 тыс. до 44 тыс. га), и только фермеры прирастили свои картофельные поля с 7,8 тыс. до 10,3 тыс. га.

Среди причин, вызвавших это сокращение, на первых план выходят вопросы, связанные со сбытом и хранением. На Дальнем Востоке в наличии имеются складские помещения для хранения овощей, способные принять только 23 тыс. тонн. В регионах округа остро стоит вопрос сохранности выращенного урожая этих культур в зимний период. Еще одной существенной проблемой, влияющей на ситуацию, является фактическое отсутствие системы сбыта продукции для малых хозяйств, прежде всего хозяйств населения. А их доля в производстве этой продукции велика (из 60 тыс. га общих посевов картофеля в ДФО 44 тыс. приходится на хозяйства населения). Уже несколько лет идет обсуждение вопроса строительства оптово-логистического центра на Дальнем Востоке, который должен построить резидент ТОР «Надеждинская», но стройка еще даже не начиналась. Впрочем, иногда эту функцию берут на себя кооперативы, например, в Якутии. Очевидно, наличие сети кооперативов, занимающихся сбытом продукции, выращенной населением, и стало главным фактором, не позволившим республике попасть в этот общий тренд снижения посевов этих культур.

Соя наращивает долю

Стоит отметить, что общее количество засеваемых площадей на Дальнем Востоке за десять лет выросло с 1216 тыс. га до 1900 тыс. га, при этом соевые поля увеличились существенно - с 508 тыс. га до 1270 тыс. га. В итоге в структуре посевных площадей наибольшая доля оказалась именно у этой культуры; в некоторых регионах, например, в Еврейской АО, соей засевается 83% полей. Недалеко от такого показателя ушла и Амурская область. До недавнего времени удавалось удерживать хрупкое равновесие Приморскому краю, но буквально в последние три года оно было нарушено - рост площадей в этом регионе шел в основном за счет соевых гектаров. В результате доля сои в структуре посевов в этом регионе уже превысила 60%.

Заметен и рост посевов кукурузы, правда, только в двух регионах - в Приморском крае (с 7,5 тыс. до 40,3 тыс. га) и Амурской области (с 17 тыс. до 21 тыс. га), Еврейская АО, где под эту культуру было отведено порядка одного гектара, за десятилетие фактически не увеличила посевы. Больше эту перспективную, как с экспортной точки зрения, так и с точки зрения потребностей в ней животноводства, культуру ни один регион не производит совсем.

Несмотря на общий рост посевных площадей, снизилось и количество гектаров на дальневосточных полях ранних зерновых культур; в процентном отношении наибольшее сокращение произошло в Якутии, на Камчатке, в Хабаровском крае. Впрочем, эти регионы не являются растениеводческими и существенного влияния на общую картину практически не оказывают. Основные регионы-производители ранних зерновых - Приморский край и Амурская область - несколько увеличили посевы этих культур, практически заместив потери в общих показателях. В три раза их сократила только Еврейская АО, отказавшись от них в пользу сои.

В ожидании достижений

Прошедшее десятилетие было временем роста поголовья сельскохозяйственных животных, чему несомненно способствовали новые инвестиционные проекты, причем росло оно как в сельхозпредприятиях, так и в крестьянско-фермерских хозяйствах. Сокращение произошло только в личных хозяйствах населения. Впрочем, при явных успехах отдельных регионов, общая ситуация на Дальнем Востоке пока не позволяет говорить о высоких достижениях. В общих по федеральному округу показателях заметно выделяется свиноводческая отрасль, где поголовье выросло с 253 до 384 единиц. Правда, этот рост отмечен только в тех регионах, в которых были реализованы свиноводческие инвестпроекты. В лидерах по поголовью - Приморский край, где строительство своего первого свинокомплекса компания «Мерси Трейд» начала еще в 2011году. Впрочем, приморские фермеры также увеличили поголовье свиней в своих хозяйствах в три раза. Заметно выросло поголовье и на Сахалине, в Амурской области и на Камчатке. Сокращение коснулось Якутии и Чукотки.

В итоге в регионах Дальнего Востока в этом сегменте животноводства существенно выросла доля сельхозпредприятий. В целом в ДФО более 60% от всего имеющегося поголовья этих животных содержится на свинофермах предприятий. Доля фермеров в этом раскладе не дотягивает даже до 12%, порядка 28% осталось в личных хозяйствах граждан. Стоит отметить, что доля ЛПХ сократилась, прежде всего, в тех регионах, где реализованы крупные инвестпроекты. На Камчатке население в своих подворьях содержит всего 10% имеющихся свиней, в Приморском край - 16%. В то же время сильны позиции ЛПХ в Еврейской АО (45%), Магаданской области (40%) и Якутии (36%), где крупные инвесторы, несмотря на предпринимаемые регионами усилия, так и не появились.

В регионах сокращение поголовья свиней в ЛПХ объясняют необходимостью обеспечения высоких степеней защиты свиноферм от вирусных инфекций, той же чумы свиней или ящура, чего личные хозяйства граждан сделать не смогут. Поэтому тренд останется устойчивым на долгие годы. Не по силам это и многим фермерам, что лишает их, как правило, небольшие свинофермы перспективы получить мало-мальски значимую господдержку. Собственно, поэтому для них, в отличие от малых молочных ферм, не предусмотрено никаких грантов.

Наименее динамичной отраслью, инерционной по своей сути и требующей длинных инвестиционных денег, но при этом не попавшей ни в какие приоритеты госпрограмм, традиционно оставалось мясное скотоводство. Регионы Дальнего Востока, за исключением разве что северных территорий с их политикой сохранения традиционно уклада коренных народов, если и поддерживали производство мяса крупных животных, то в основном по остаточному принципу. Тем не менее, в целом количество поголовья мясного крупного рогатого скота в регионах федерального округа выросло за десятилетие в три раза. Цифра, конечно, по-прежнему не впечатляющая - всего в ДФО 35 тыс. голов, но положительная динамика формирует вполне устойчивый тренд. Наиболее динамично росло поголовье крупных животных мясных пород в Якутии, Приморском и Хабаровском краях, в Амурской области. В Приамурье несколько лет тому назад было завезено маточное поголовье коров мясной породы, что собственно и определило этот рост. В регионе рассматривают перспективы мясной отрасли на своих северных территориях, менее пригодных для развития молочного животноводства.

 

На этом фоне с отрицательной динамикой поголовья оказалось молочное животноводство. За десятилетие на Дальнем Востоке поголовье молочного крупного рогатого скота сократилось с 609 тыс. голов до 420 тыс., причем сокращение коснулось буквально всех категорий хозяйств. На сложившуюся ситуацию влияло много факторов, не последнюю роль сыграло наводнение, уничтожившее часть коров в хозяйствах, прежде всего, в Амурской области и Еврейской АО. Существенная часть населения сел в пострадавших районах этих регионов, получив солидную денежную компенсацию от государства, использовала ее не на восстановление своего личного хозяйства, а на переезд в другие регионы страны. «Население уходит, и мы его не удержим, поэтому усилия направлены на поддержку сельхозпредприятий», говорят специалисты в регионах.

В то же время, в молочном животноводстве Дальнего Востока в последние годы уделяли значительное внимание продуктивности стада, что требовало как смены технологий содержания животных, так и замены самого поголовья на более продуктивные породы. В южные регионы Дальнего Востока начался завоз пород коров из мировых селекционных центров, что способствовало качественным изменениям в ущерб количественному росту поголовья. Главный тренд десятилетия в молочном животноводстве связан с двумя процессами - ростом надоев на фоне сокращения численности коров. Эти процессы проходили при существенной поддержке региональных бюджетов - завоз поголовья высокопродуктивных пород щедро субсидировался. Однако, не везде. Например, а Еврейской АО сельхозпредприятия молочного направления фактически прекратили свое существование. Отрасль представлена только фермерскими хозяйствами, а общее поголовье сократилось в два раза. Специалисты не видят больших перспектив в развитии высокорискового и трудозатратного молочного животноводства на своей территории в ситуации, когда выращивание сои приносит хороший доход без таких сложностей.

Но несмотря на все разнообразие процессов в животноводстве, в структуре поголовья крупного рогатого скота на Дальнем Востоке по-прежнему доминируют личные хозяйства граждан. Их доля составляет немногим больше половины от всего имеющегося в наличии в федеральном округе поголовья КРС, доля фермеров - 23%, сельхозпредприятий - 26%. В Якутии 55% коров содержат в ЛПХ (133 тыс.), ровно такой же процент этих животных содержится и в ЛПХ Амурской области, где за десятилетие в хозяйствах граждан произошло кардинальное сокращение поголовья - с 82 тыс. до 44 тыс. голов. В то же время, большая доля сельхозпредприятий в общем поголовье - только на Камчатке (61%), где всего около 8 тыс. голов, и в Хабаровском крае (56%) с их 20-тысячным общим поголовьем.

Техника не успевает за гектарами

Приоритетом всех программ развития сельского хозяйства за это десятилетие была техническая модернизация производства и связанные с ней высокоэффективные технологии. Государство предложило довольно существенную финансовую поддержку хозяйствам, менявшим старые тракторы и комбайны на новые, современные, высокопроизводительные. Почти все десятилетие, кроме, пожалуй, последнего времени, региональные бюджеты старались выполнять эти обязательства. И в целом большинству регионов удалось ситуацию существенно улучшить. Наиболее активно эти процессы шли в Амурской области по вполне понятной причине - в регионе был открыт в 2010 году завод по производству сельскохозяйственной техники, прежде всего комбайнов - Шимановский машиностроительный завод «КРАНСПЕЦБУРМАШ». Сейчас завод пребывает не в лучшем финансовом состоянии. Еще в 2016 году он произвел продукции на 65% меньше, чем в предыдущем году. А с прошлого года производство фактически прекратилось. Тем не менее, за семь лет своего существования он сыграл свою роль в переоснащении отрасли в регионе. И сегодня зерноуборочный комбайновый парк Амурской области состоит на 77% из комбайнов в возрасте до 10 лет. Это, пожалуй, лучший результат по комбайнам среди регионов Дальнего Востока.

 

Причину остановки завода местные специалисты связывают со снижением бюджетного финансирования в регионе. Все-таки субсидия на этот вид техники составляет 50%. На таких условиях в течение нескольких лет сельхозпроизводители обновляли свою технику, пользуясь банковскими кредитами. Снижение финансовой поддержки сказалась на платежеспособности хозяйств и, соответственно, ударило по финансовому положению самого завода.

А вместе с тем, рост посевных площадей на Дальнем Востоке шел все эти годы опережающими темпами в сравнении с темпами технической модернизации. Соответственно росла и нагрузка на каждую единицу техники. Сегодня этот показатель довольно высок. Например, на тот же трактор нагрузка в Амурской области, где самые большие площади посевов в ДФО, составляет 333 га, в то время как среднероссийский показатель находится на уровне 250 га. Не менее тяжелая ситуация и по комбайнам - на одну единицу приходится 504 га, в отдельных случаях на эти машины за сезон ложится нагрузка до 1100 га, при этом среднероссийский показатель - 354 га. Все это говорит о нехватке техники и, соответственно, ее ускоренном износе. Он неизбежно оказывается в этой ситуации высоким.

 

Это обстоятельство, кстати, способствовало возникновению вторичного рынка техники. Активно развивающиеся хозяйства, наращивающие обрабатываемую площадь и эксплуатирующие технику с повышенной нагрузкой, обновляют ее каждые три года, отдавая использованную на вторичный рынок по сниженным ценам. Этому обороту техники на рынке способствует и возможность получения субсидии при приобретении новой техники. Впрочем, практика субсидирования сейчас переживает не лучшие времена. Тем не менее, вторичный рынок создает свое предложение, на которое в регионах, уверяют специалисты и в Приморском крае, и в Амурской области - основных земледельческих регионах Дальнего Востока, - есть спрос.

Но несмотря на отдельные успехи, данные переписи все же показывают наличие довольно большого числа единиц техники старше 10 лет, что не может не отражаться на эффективности хозяйств, и в целом не свидетельствует в пользу распространившегося мнения об успехах в перевооружении сельского хозяйства. В сельхозорганизациях ДФО из общего количества в 7,7 тыс. тракторов, более 4 тыс. - это трактора в возрасте 9 лет и старше, только четверть тракторов - в возрасте, не превышающем 4 лет. Подобная ситуация и в фермерских хозяйствах, где из 8,8 тыс. тракторов, свыше 5 тыс. - такого же возраста, при этом только 1,6 тыс. - до 4 лет. В той же Амурской области с ее успехами с комбайнами, ситуация с тракторами выглядит значительно скромнее - тракторный парк обновлен только на 36%. Ненамного лучше обстоят дела с тракторами и в Приморском крае, где в КФХ треть машин старше 9 лет, а в сельхозпредприятиях таковых половина.

Насколько явные успехи отрасли в это десятилетие, подтвержденные растущими производственными показателями, связаны с одной из главных целей обеих госпрограмм - устойчивым развитием сельских территорий - оценить по данным переписи непросто, поскольку факторов, влияющих на эти процессы довольно много, и далеко не все они нашли отражение в статистическом документе. Тем более, новые проекты крупных инвесторов, призванные кардинально изменить ситуацию, мало связаны с самими селами и их населением, а высокоэффективные технологии просто не рассчитаны на местное население. В итоге, наряду со всеми яркими производственными трендами, главной на ближайшее десятилетие, очевидно, останется совсем другая тенденция - сокращение населения в этих самых сельских территориях.

Елена АБАШЕВА.

Журнал "Дальневосточный капитал", март, 2018 год.