В вопросе контроля над ресурсами нужно искать золотую середину

Гость "ДК" - сопредседатель круглого стола "Природные ресурсы в экономике регионов востока России" Президент Республики Саха (Якутия) Вячеслав ШТЫРОВ.

- Вячеслав Анатольевич, чего вы ждете от предстоящего форума? Удачно ли выбраны место и время его проведения?

- В последние годы в результате политики, в первую очередь президента и правительства РФ, экономика страны заметно стабилизировалась. Появились возможности для экономического роста, в том числе и Дальневосточного региона. Здесь уже несколько лет реализуется программа социально-экономического развития, сформировался определенный уровень взаимосвязей как между субъектами Российской Федерации, так и с зарубежными партнерами. Сегодня идет речь о поиске ускоренного пути развития, укрепления социальной сферы и позиций Российской Федерации в Тихоокеанском регионе. Потенциал, накопленный во всех субъектах Дальневосточного региона, требует реализации. Нам необходимо самим понять собственные возможности в межотраслевой и межрегиональной кооперации, уточнить взаимоотношения с зарубежными странами, показать свой потенциал возможным инвесторам, провести научный анализ процессов, происходящих в экономике.

- Не секрет, что природные ресурсы составляют основу экономики Дальневосточного региона. Недаром эту часть России называют сырьевой базой страны. Судя по данным статистической отчетности, показатели роста промышленного производства, особенно в отраслях, связанных с добычей полезных ископаемых, неуклонно растут. И все же, достаточно ли эффективно сегодня используются ресурсы недр?

- Действительно, в последние годы на Дальнем Востоке возросли объемы производства, в первую очередь в горнодобывающей промышленности. Это способствовало подъему сопряженных отраслей, укреплению финансово-экономического состояния в субъектах Федерации. Тем не менее мы далеки от мысли, что недра используются со стопроцентной эффективностью. Существует несколько аспектов проблемы. Во-первых, ныне действующее законодательство о недрах и вообще свод законов о предпринимательской деятельности, связанный с горнодобывающей отраслью, не стимулируют производителей к эффективному использованию природных ресурсов. С одной стороны, Министерство природных ресурсов и субъекты Федерации усилили контроль за соблюдением требований лицензирования, экологии, извлечения полезного компонента. С другой - не решены вопросы экономического стимулирования отработки небогатых месторождений или их вторичного использования. При нынешних уровнях цен, налогов, себестоимости работ у недропользователей имеется определенный экономический рубеж. Они не станут до конца извлекать полезные ископаемые, если это не принесет прибыли. Отсюда и проблемы, которые особенно характерны для старых горнопромышленных районов.

Во-вторых, многие месторождения сейчас являются экономически неэффективными из-за отсутствия инфраструктуры. До них просто невозможно добраться, и, соответственно, вовлечь их в эксплуатацию. Масштабную проблему создания инфраструктуры необходимо решать на государственном уровне. Применительно к Дальнему Востоку - это строительство дорог. О какой бы проблеме мы сейчас ни говорили, какая бы из них ни казалась первоочередной и глобальной, на самом деле нет вопроса важнее, чем развитие транспортной сети. Без решения этой проблемы потенциал Дальневосточного округа невозможно использовать полностью. Если мы не исправим ситуацию, вскоре начнем испытывать дефицит многих видов ресурсов.

В-третьих, в девяностые годы из-за отсутствия финансирования произошел застой в геологоразведке. Недропользователи не имеют стимулов для развития геологоразведочных работ, так как по законодательству они не получают прав на открытые месторождения. Приходится, вложив деньги на геологоразведку, идти затем на аукцион и платить за лицензию, которая может достаться другому. Кроме того, не надо забывать, что совсем недавно отрасли горнодобычи, за исключением нефтяной и газовой, находились в глубоком кризисе и не имели возможности полнокровно финансировать геологоразведку. Поэтому мы должны признать, что потенциал Дальнего Востока в разы больше, чем мы имеем месторождений на балансе. Это также относится к вопросу об эффективном использовании ресурсов.

В-четвертых, необходимо принять комплекс экономических мер, чтобы стимулировать производителей максимально перерабатывать уже добытое сырье. Мы должны продавать не нефть, а продукты ее переработки, не сырые алмазы и золото, а изделия из драгоценных металлов и камней.

- Отрасли недропользования, такие как добыча нефти и газа, золота, алмазов, угля, всегда считались привлекательными для инвестиций. Это подтверждает уровень финансовых вложений в горнодобывающую промышленность со стороны и российских, и зарубежных компаний. Можно ли оценить перспективу роста инвестиций с учетом новых проектов на ближайшие годы?

- Я не могу говорить за весь Дальний Восток, но что касается Якутии, то можно смело делать определенные прогнозы. У нас есть несколько базовых отраслей в горнодобывающем комплексе, которые развиваются и будут развиваться в ближайшие годы. Сегодня уже известен примерный объем инвестиций, необходимый для поддержания нынешнего уровня добычи и освоения новых месторождений.

Если взять традиционную для нас отрасль - алмазную, то мы не ставим перед собой задачи резкого увеличения алмазодобычи. Важнее сохранить нынешний уровень добычи на 20-25 лет вперед. Это потребует инвестиций в сумме $2-2,5 млрд. Наши ведущие алмазодобывающие компании, не только "АЛРОСА", но и "Нижне-Ленское", "Алмазы Анабара", готовы вложить такие средства в течение пяти ближайших лет.

Также в течение пятилетки, до 2010 года, мы должны вложить около $1,5 млрд в нефтяную промышленность. Инвесторы у нас есть. Это "Сургутнефтегаз", "Таасюряхнефтегазодобыча" и другие.

Наиболее крупный инвестиционный проект, который нам нужно осуществить, - освоение Эльгинского угольного месторождения, куда необходимо вложить за пять лет порядка $2-2,5 млрд. Инвесторы для осуществления проекта, как говорится, выстраиваются в очередь. Заинтересованность проявляют российские компании, фирмы из Японии, Южной Кореи, Англии. После решения некоторых организационных вопросов, связанных с выходом из проекта компании "Железные дороги России", работа возобновится, и я совершенно уверен, что за пять лет мы доведем ее до конца.

И, наконец, республику ожидает масштабное развитие газовой отрасли. В конце этого года должен состояться аукцион по продаже крупнейшего Чаяндинского месторождения газа. Реализация проекта, а также строительство газопровода, если он пройдет по территории Якутии, потребуют инвестиций порядка $3 млрд на ближайшую пятилетку. Если все сложить, то общий объем инвестиций составит около $10-15 млрд.

Что касается других территорий, то и там имеется немало привлекательных проектов, которые сегодня находятся в стадии реализации.

- Дайте оценку проекту нового Закона "О недрах" с точки зрения формирования законодательной базы для привлечения инвестиций в разработку недр. Позволит ли он окончательно сформировать законодательное поле для эффективной разработки недр и сокращения сроков согласования с регулирующими органами? Не оттолкнет ли закон иностранных инвесторов от финансирования проектов на территории России?

- Хотел бы начать со второй части вопроса. Когда мы создаем свое законодательство, то вообще не должны думать об иностранных инвесторах. Необходимо создавать нормальные условия для всех. Привлечение иностранных инвестиций в горнодобывающую промышленность России не является главной задачей. Более того, я сторонник того, чтобы приоритет имели отечественные предприятия. В России сформировался достаточный инвестиционный капитал как внутри страны, так и тот, который в свое время был вывезен за ее пределы. Не думаю, что мы сильно нуждаемся в инвестициях со стороны иностранного капитала. Я имею в виду прямые инвестиции. Другое дело - получение кредитов на разумных условиях. Это нормальная мировая практика. Но создавать особые условия для иностранцев - в этом нет никакой необходимости.

Что касается нового варианта проекта Закона "О недрах", то я неоднократно говорил, что он не дает ни одного стимула для повышения эффективности работы недропользователя. Он решает только один вопрос - перераспределение полномочий и доходов в пользу федерального центра.

- Как правило, приход частных инвесторов сопровождается привлечением новых технологий добычи и переработки сырья. В качестве примера можно привести опыт использования технологии кучного выщелачивания, используемого на месторождении рудного золота ОАО "Покровский рудник" в Амурской области. Есть ли подобные примеры на территории Якутии?

- Технологии кучного выщелачивания у нас используются давно. Они применяются в артели "Селигдар", горнорудной компании "Алданзолото", на предприятии "Нерюнгри-металлик". Это технология не новая, и нельзя считать ее каким-то достижением. Она была разработана в СССР в шестидесятые годы. От нас попала в США и другие страны, благодаря чему они совершили рывок в золотодобыче. Другое дело, что ее долго не удавалось адаптировать к северным условиям. Но теперь благодаря разработкам якутских конструкторов она прижилась в республике и используется в других регионах страны. Сейчас мы хотим применить технологию биологического выщелачивания золотоносных руд. Такую задачу, в частности, поставили перед Нежданинским горно-обогатительным комбинатом. Положительный опыт в стране есть, и, думаю, мы решим эту задачу. Кроме того, на территории Якутии геологи открывают совершенно новые типы золотоносной руды. Поэтому нам необходимо изучать мировой опыт, отказаться от некоторых традиционных способов извлечения золота и искать нестандартные пути извлечения драгоценного металла. Здесь предстоит еще немало поработать.

- Касаясь золоторудных месторождений, хотелось бы узнать ваше мнение о перспективах разработки коренного золота в Республике Саха (Якутия).

- Перспективы известны. В ближайшие пять лет мы должны провести реконструкцию горного и горнообогатительного производства на Куранахском рудном поле в Алданском районе. Сегодня там добывается 5 т золота. Мы должны увеличить этот показатель до 8-10 т. Проектирование комплекса завершено в прошлом году, теперь начинается реализация проекта, который оценивается примерно в $100 млн. Столько же будет вложено и в Нежданинский ГОК. Ведутся геологоразведочные работы по месторождению "Кючюс", которое находится на севере Якутии. Туда тоже потребуется вложить около $100 млн. Таковы три главных проекта республики по извлечению рудного золота. Если мы их реализуем, то только из руды будем добывать 15-20 т.

- В последние годы в наиболее перспективных областях недропользования, особенно нефтегазовой, золотодобывающей, угледобывающей, налицо процессы слияний и поглощений. Пойдет ли этот процесс дальше, какие области недропользования он затронет в ближайшей перспективе?

- Я совершенно уверен, что данный процесс будет развиваться и в будущем. Дело в том, что горнодобывающая промышленность характеризуется двумя особенностями, сложными с точки зрения привлечения инвестиций. Как правило, крупные проекты носят долговременный характер. Освоение тех или иных месторождений, которые начинаются сегодня, принесут отдачу через 5-10 лет. Во-вторых, высока капиталоемкость проектов. А большие деньги могут мобилизовать только очень крупные компании, имеющие капитал для привлечения заемных средств или достаточную прибыль, чтобы вкладывать собственные деньги. Поэтому в горнодобывающей отрасли происходит и будет происходить закономерный процесс слияния и поглощения компаний.

Мировой опыт показывает, что доминирующую роль в горнодобывающих отраслях, - угольной, алмазной, нефтегазовой и так далее - как правило, играют гигантские компании, каждая из которых имеет долю не менее 20% мирового рынка. Но это не означает, что в горной отрасли нет места для небольших предприятий. Вокруг гигантов существует большое поле для деятельности мелких предприятий. Да и не все месторождения носят глобальный характер. Место найдется всем, но процесс слияния и поглощения будет происходить и дальше. И восприниматься он должен положительно.

- Несмотря на то что нераспределенный фонд недр еще достаточно обширен, по некоторым оценкам, лицензировано всего 5% российских запасов, все чаще звучат высказывания о недостаточном уровне их прироста. Насколько это актуально для Дальнего Востока? Каким, с вашей точки зрения, должен быть подход к финансированию поисков полезных ископаемых? Должно ли государство взять на себя роль генерального заказчика, как это было во времена СССР, или основная доля финансирования должна быть переложена на плечи недропользователей?

- В последние годы в результате недовложения средств в геологоразведочную отрасль прирост запасов у нас был отрицательным. В целом положение с приростом запасов минерально-сырьевых ресурсов в стране и на Дальнем Востоке в частности складывается тревожное. В том числе это касается и энергоносителей. Например, начинается строительство нефтяного трубопровода, который придет из Восточной Сибири и Якутии в Приморский край. Но полноценной минерально-сырьевой базы для него еще нет, требуются крупные финансовые вложения в геологоразведку. Поэтому нужно сделать две вещи. Во-первых, нужно немедленно выставлять на аукционы те участки недр, которые потенциально имеют признаки полезных ископаемых.

Вторая задача намного сложнее. Необходимо заново выстроить систему геологоразведочных работ. Нужно разделить функции изучения территорий, выявления закономерностей строения геологических площадей, научные и прогнозные разработки и обеспечить им государственное финансирование. На основании полученных данных недропользователи будут иметь представления о перспективности территорий. Нужно убрать законодательные препоны для тех, кто нашел месторождение, чтобы гарантировать ему право его разработки. По нынешнему законодательству такой недропользователь в лучшем случае может лишь компенсировать свои затраты. А вот в Канаде, например, дело обстоит иначе. Там создана масса небольших компаний, которые добиваются поразительных результатов в области геологоразведки. Конечно, у них нет денег на разработку. Но они передают права пользования недрами или продают часть акций крупным компаниям, становясь дольщиками.

Такой подход создает стимул для поиска новых месторождений. Например, ни "Де Бирс", ни кто-либо другой, искавшие в Канаде алмазы на протяжении 50 лет, ничего не нашли. Месторождения открыли мелкие компании, с которыми потом "Де Бирс" вступил в долю или получил право пользования. Это яркий пример того, как можно стимулировать геологоразведочные работы. Пока этого нет - теряется смысл заниматься геологоразведкой. Необходимо изменить Закон "О недрах" и некоторые другие законодательные акты, ситуация в России для этого созрела. У нас появились крупные горнодобывающие компании, которые имеют капиталы и, самое главное, желание осваивать новые территории.

Сегодня меняются государственные подходы к геологоразведке, появилось федеральное финансирование, и дело потихоньку сдвинулось с мертвой точки. Я позитивно оцениваю те шаги, которые в последние два-три года предпринимают в министерствах природных ресурсов и экономического развития России. Осталось устранить лишнее, и дело пойдет.

- После нескольких лет борьбы за сохранение так называемых "двух ключей", субъекты Федерации были фактически отстранены от участия в лицензировании объектов недр на своих территориях, исключая небольшой перечень материалов, используемых в строительной отрасли (песок, щебень и пр.). Привело ли это к повышению эффективности лицензирования и выполнения лицензионных условий?

- Конечно, нет. Более того, здесь заложена мина замедленного действия. Давайте вернемся в конец восьмидесятых годов, когда наступил кризис советского общества. Люди стали предъявлять требования к правительству, государственным органам, в частности, экологические. На территориях городов, поселков существовали крупные промышленные предприятия, использовавшие в производстве ядерные материалы, продукты химии, нефтехимии и так далее. Решения об их размещении принимались абсолютно без участия людей, проживавших на этих территориях. Это вызывало массу возмущений. В стране функционировали мощнейшие нефтегазопроводы, при помощи которых весь мир снабжался нефтью и газом. А подавляющее число населенных пунктов СССР не имели газификации. В Союзе строили гигантские ГЭС, линии электропередач которых проходили над деревнями, где использовали лучины. Это послужило мощным катализатором недовольства в обществе. Люди спрашивали, почему богатая страна не может обеспечить светом и теплом своих граждан.

Нынешняя система недропользования, которая создается путем ликвидации так называемых "двух ключей", тоже приведет через некоторое время к таким же противоречиям. Сегодня главным критерием в проекте Закона "О недрах" является одно: сколько та или иная компания заплатит за месторождение. После получения лицензии она не отвечает за социальные, экологические и прочие последствия, которые ждут жителей этих территорий. Не предусмотрены и компенсации за причиненные неудобства. Представьте себе, вдруг у вас в огороде начали добывать золото. Как вы будете себя при этом чувствовать, ничего не получив взамен погубленной картошки?

Сейчас ситуация находится в состоянии маятника. Было время, когда субъекты Федерации имели чересчур много прав. Маятник качнулся в сторону, опасную для существования страны. Но теперь он движется к другой крайности, когда не признаются интересы населения, субъектов страны. Это чревато в будущем обострением противоречий. Не дай бог, если произойдут какие-нибудь кризисные явления. Тогда все эти недовольства выплеснутся наружу. Вопрос даже не в правах субъектов Федерации, а в вовлечении населения в решение экологических, социальных и других проблем. Жители тех территорий, где осваиваются месторождения, должны иметь права на компенсации, муниципалитеты должны заключать договоры с недропользователями и так далее. В нынешнем проекте закона этого не будет, что может привести в дальнейшем к негативным последствиям. Я думаю, маятник нужно уравновесить, найти гармонию, золотую середину. Конечно, по месторождениям, имеющим общенациональное значение, например, "Чаяндинскому" в Якутии, решение должно приниматься исключительно на федеральном уровне, но по согласованию с региональными властями. Что касается других месторождений, то здесь решение должно приниматься по инициативе региональных властей и также по согласованию с федеральным центром.

Местные полезные ископаемые должны быть отданы на откуп муниципалитетам. Мы должны ранжировать полезные ископаемые по принципу их использования: общефедеральные, региональные и местные. И еще один важный аспект. На каком бы уровне ни принималось решение, всегда должны быть согласования с местным населением, общественными и экологическими организациями. Надо, чтобы все были заинтересованы в развитии горной промышленности. Сегодня же субъекты Федерации и муниципалитеты всячески пытаются откреститься от нее. Чем меньше добывающих предприятий на их территории, тем меньше хлопот о создании социальной сферы вокруг этих предприятий. Что местные власти и население имеют от тех же нефтяников и газовиков? Ничего. Тогда зачем им нужны эти хлопоты? Поэтому все заинтересованы вытолкнуть горную промышленность со своей территории и лишь выпрашивать деньги из федерального бюджета, ссылаясь на свою бедность.

Поэтому, пока закон не принят, в него необходимо внести изменения, чтобы он работал на благо людей.