Русский Орегон

История гонения на старообрядцев в России еще ждет своего изучения. По разным направлениям уходили они сначала на окраины, казалось бы, необъятной страны, а потом и за рубеж. Так староверы оказались кто в Турции и Румынии, а кто - в Австралии и Южной Америке. На тихоокеанском побережье России эти крепкие многочисленные роды появились в середине XIX века. В основном это были выходцы с Волги, Урала и Алтая. За короткое время они создали в самых труднодоступных уголках крестьянскую цивилизацию с передовой по тем временам техникой. Имели много земли и усердно работали.

Для государства они были очень удобными переселенцами, способными освоить самый дикий край. Им охотно давали землю и освобождали от воинской повинности, а вслед за ними пускали уже обычных крестьян. Для официальной же церкви - это были раскольники, не принявшие церковную реформу. Свою легендарную обетованную сказочную землю, где бы никто не мешал жить по вере, - Беловодье - они искали веками.

В конце XIX века староверы освоили уже большую часть Южно-Уссурийского края, а к началу XX и северное побережье нынешнего Приморья. Именно там в 30-х годах их настигла коллективизация, которая явилась полным крушением надежд многих староверов. Уходить еще дальше в советской стране было некуда. И начались волнения, вооруженные выступления на севере Приморья, а затем и тихий исход тайными тропами в Китай. Потом многим из них советская власть припомнит это "незаконное пересечение границы". А тогда, в середине 30-х, несколько сот многодетных семей, стараясь не вызывать особых подозрений, переселились ближе к еще не охраняемой советско-китайской границе и почти одновременно ушли в Маньчжурию.

Так образовались под Харбином старообрядческие русские поселки. Одной из самых знаменитых стала деревня Романовка - названная в честь царской династии. В 1936-1945 годах там было создано крепкое хозяйство более пятисот приморских староверов. В оккупированном японцами Китае им никто не навязывал новую веру. Но, по большому счету, там, как они говорили, "под крылом дракона", они были чужие.

Когда в 1945-м советские войска освободили Китай, именно Романовка пострадала больше всего. В архивах Приморского ФСБ лежат дела тех романовских староверов, кого органы арестовали и увезли в Сибирь. Тогда 40 дворов осталось без кормильцев. Кого-то обвинили в служении японцам (во время второй мировой молодых романовских парней японцы заставляли нести воинскую повинность в Маньчжурии), кому-то вспомнили переход через границу в Китай. Часть семей "вернулась" в Россию - они поехали за осужденными в Красноярский край. Но многие выбрали иную дорогу...

Лишь в начале 50-х, с помощью Международного Красного Креста, оставшиеся приморские староверы стали из Китая перебираться в Южную Америку - Бразилию, Аргентину, Уругвай, Чили и Австралию. А в начале 60-х усилиями Толстовского фонда США разрешили бывшим приморским староверам селиться на пустовавших землях Аляски и в штате Орегон - чем-то похожем на Сибирь и Дальний Восток. Сумевшие скопить немного денег, романовские староверы с разных стран приезжали в США и покупали тогда еще недорогую землю в этих штатах. Сейчас эти наделы стоят целые состояния.

- Они живут общиной, но каждая семья ведет отдельно свое частное хозяйство. Такие современные хутора с большими наделами земли, - делится свежими впечатлениями завсектором реставрации Приморского музея Вера Кобко. - У многих добротные дома на американский манер и усадьбы с прудами, русскими банями. В одной семье перед домом даже бизоны разгуливают. Держат домашний скот, питаются своим молоком и мясом, варят вкусную брагу, похожую на сухое белое вино, рыбачат и охотятся.

В основном потомки романовских староверов производят ажину (ежевику), которая расходится по всей Америке. Огромные территории засеяны этой колючей ягодой, которую старообрядцы убирают сами с помощью машин и наемных мексиканцев. Каждый в меру возможностей поддерживает общину материально.

- Это красивые, трудолюбивые люди, прекрасно сохранившийся генотип русского человека, - продолжает разговор главный хранитель музея Нина Керчелаева. - Конечно, без смешанных браков не обошлось. Но до сих пор они женятся и выходят замуж в основном только за таких же староверов, разбросанных по всему миру. Есть среди орегонских романовцев и слегка уловимые смуглые турецкие крови, и бразильские - это они породнились с другими ветвями русских староверов. Бывает, для того, чтобы выбрать невесту, им приходится ехать из США к староверам в Бразилию или в Австралию. А вот в Россию за женами орегонские ортодоксы пока ездят не часто. Хотя детей своих уже отправляют учиться и воспитываться к нашим сибирским староверам в скиты.

Борода - непременный атрибут старовера. Бороду мужчины не бреют, а волосы женщины не стригут в течение всей жизни. Женят своих детей по-прежнему рано. Теперь, когда староверов осталось не так много, община особенно пристально следит за тем, чтобы не было межродственных браков. Нежелательно связывать свою судьбу и с представителем другой веры. Хотя и в Америке, как и в России, дети иногда уходят из общины. Как в старину - "убегом". Дочери выходят замуж за американцев, а это почти всегда (если муж не перекрестится) автоматическое исключение из общины. Таких никто не отвергает, они могут жить рядом, но к молитве их уже не допускают, едят они из другой посуды, на общих праздниках сидят отдельно.

Одна из самых колоритных фигур американских старообрядцев в Орегоне - Петр КАЛУГИН. Внук знаменитого дальневосточного старовера Савелия Калугина, о котором в свое время писал Василий ПЕСКОВ в "Комсомольской правде" в статье "Русаки на Аляске". У этого богатыря созданный еще его отцом рыбный бизнес. Им сейчас заправляют уже сыновья Петра Евстафьевича. Калугинская ветвь, некогда мощная в среде приморских староверов, сейчас уже встречается все реже. Сам Петр не раз бывал в современной России. Приезжал в Приморье, в те места, где жили его предки.

Американские староверы взяли от цивилизации то, что им подошло. При том, что они ходят в своих традиционных крестьянских рубахах с пояском и в сарафанах, каждую неделю стоят в моленной всенощную, почти не смотрят телевизор, - они практически все ездят на американских машинах и пользуются сотовыми телефонами. Старшее поколение сохранило прекрасный чистый русский язык со слегка заметными российскими диалектами. Дети староверов, кому уже за сорок, все чаще используют американизмы. А вот молодежь между собой предпочитает английский. Ведь посещение американских школ - обязательно для всех американцев. Кроме того, русские старообрядцы - образцово-показательные законопослушные американцы. Хотя до сих пор многие из них хранят старые российские и советские документы.

- Они с большой благодарностью говорят об Америке, - рассказывает Вера Кобко. - Ведь она дала им приют и землю. Причем очень похожую на ту, которую еще можно увидеть на хранимых в каждой семье старинных фотографиях из прошлой жизни. В американских местах тоже довольно суровый климат, чистые реки и охота. Одно плохо, жаловались нам наши новые знакомые, - почти не растет береза. В банях приходится пользоваться вениками из тополя. Поэтому самым дорогим подарком из России они считают березовый веник.

По-иному, в отличие от сибирских скитов, выглядят в Орегоне и моленные дома. Ухоженное и довольно строгое здание внешне, но с кондиционерами, подсветками, лавками и коврами внутри. Службу ведет настоятель, он же выборный глава общины.

К приехавшим из России исследователям старообрядцы сначала привыкали (все-таки настоящие русские музейные работники там появились впервые), а потом завязались беседы. Старики вспоминали и рассказывали. В конце командировки обитатели русской общины в Орегоне уже в очередь выстраивались, чтобы рассказать свою историю. Проблема была лишь в одном: когда романовские добровольно жертвовали музею "на благое дело" семейные реликвии и утварь, они наотрез отказывались подписываться в необходимых для такой передачи бумагах. Трудная и гонимая жизнь в генах оставила этот запрет. Для них подписаться под чем-нибудь - значит связаться с дьяволом.

Русские староверы связаны друг с другом по миру незримыми нитями. А вот в России про судьбы этих соотечественников известно не так много. По большому счету историю их исхода никто не ведет. Часть этой работы делают сейчас российские исследователи Приморского государственного музея имени Арсеньева. Собранные материалы и сохраненные веками предметы обихода вернулись в России и теперь лягут в основу будущей музейной экспозиции, послужат материалом для издания фотоальбома.

- Экспедиция в Орегон, - говорит Вера Кобко, - это продолжение многолетних работ по истории старообрядчества. Такая уникальная судьба, пожалуй, только у приморских староверов. Вот лишь несколько известнейших старообрядческих родов: Басаргины, Павловы, Андреевы, Валиховы, Калугины, Семериковы... Теперь мы постараемся увидеть их родственников в Хабаровском и Приморском краях и рассказать, передать привет.