Устранить правовой нигилизм

Эту ситуацию можно и нужно изменить, надо только переломить отношение общества к арбитражному процессу. Но и сам он требует совершенствования. В прошлом году законодатели приняли целый ряд поправок, включая повышение ответственности руководителя за экономическое состояние своего предприятия. Но, как считают арбитражные управляющие, закон все еще требует доработки, и взялись за выработку своих предложений.

Во Владивостоке представители саморегулируемой организации арбитражных управляющих НП "МСО ПАУ" обсудили на своем первом круглом столе проблемы, сопровождающие арбитражный процесс. К участию в дискуссии были приглашены представители Федеральной службы государственной регистрации и картографии по Приморскому краю, контролирующие деятельность СРО арбитражных управляющих, силовых структур, кредитных организаций. Вместе обсудили текущую ситуацию в антикризисном управлении, вопросы удовлетворения требований кредиторов, обеспеченных залогом, выявления признаков преднамеренного банкротства и подготовки к проведению электронных торгов имуществом должника.

– К сожалению, в России сложилась практика позднего обращения к процедуре банкротства, что ведет к росту числа отсутствующих должников, – открыла заседание организатор круглого стола, руководитель представительства НП "МСО ПАУ" в Приморском и Камчатском краях и Республике САХА (Якутия) Надежда ПЯТАНЧУК. – Между тем статистика последних лет свидетельствует о сокращении числа заявлений о возбуждении процедуры банкротства. Так, если в 2006 году в России было подано 91 431 такое заявление, то в 2009-м – 39 570. На этом фоне резко выросла статистика заявлений по экономическим спорам, т. е. исковых производств в адрес арбитражных судов о взыскании задолженности. В 2008-м по России было подано 543 019 исковых заявлений, а в 2009 году – уже 914 588, т. е. на 45% больше. Приведенную статистику можно расценивать как рост числа предвестников процедур банкротства и сделать вывод, что ситуация в экономике страны далека от идеальной. Только в ЖКХ кредиторская задолженность за 2009 год выросла в два раза. Несмотря на это, число возбуждаемых процедур банкротств не растет, таким образом, создается видимость экономического благополучия. Эту ситуацию нельзя оставлять без внимания, ведь, когда предприятие настигает кризис, экономика теряет основные производственные фонды. Оно, как брошенный без присмотра дом, без заботы хозяина начинает разворовываться и разваливаться. Только в экономике за этим стоят куда большие проблемы, такие как потеря рабочих мест, заработной платы и пр.

Одна из причин того, что в стране нет реального представления о состоянии экономики, – отсутствие органа, который бы занимался мониторингом кризисных предприятий, – продолжила Надежда Пятанчук. – 5-6 лет назад существовали так называемые коллегии уполномоченных государственных представителей, которым ФНС регулярно представляла информацию о перечне предприятий, имеющих критическую задолженность. Коллегия в свою очередь приглашала руководителей таких предприятий на свои заседания и выясняла причину. На основе выводов предприятию давались рекомендации по выходу из сложившейся ситуации. Такая форма работы с должниками, возможно, была не идеальной, но, по крайней мере, был контроль за теми, кто завтра или послезавтра могли стать банкротами. Необходимо и сегодня выработать некий механизм контроля, который бы позволял не ждать, когда лопнет терпение у случайного кредитора и он подаст заявление на должника о возбуждении банкротства, а действовать, пока предприятие еще не развалилось до такой степени, когда спасать уже будет нечего.

Такой мониторинг позволил бы увеличить практику оздоровительных процессов, которые предусмотрены в рамках арбитражных процедур, когда на предприятие приходит внешний управляющий. Пока практика такова, что их число незначительно. С 2003 года арбитражные управляющие Представительства НП "МСО ПАУ" провели 800 процедур банкротства, из них только две внешнего управления, – подчеркнула Надежда Пятанчук. – Зачастую мы приходим на предприятие, когда имущество выведено, документы утрачены. Мы должны найти возможность повлиять на законодателя, обратить внимание на эту проблему и дать предложения по ее решению.

Участники круглого стола высказали интересные предложения.

– Кредиторы часто не хотят вводить внешнее управление, так как не видят в нем интереса. Но он появится, если переквалифицировать долги во "вложенный капитал", – предложил Георгий КОВАЛЬ. – Стоит подумать, чтобы рассматривать долг со стороны кредиторов не как долг, а как сегодня правительство рассматривает поддержку отдельных предприятий, обменивая его задолженность на пакет акций. Если государство будет заинтересовано в такой поддержке кризисных предприятий со стороны кредиторов, то должно подумать о том, чтобы давать им определенные преференции, и тогда этот механизм заработает.

И все же почему не работают оздоровительные процессы? Этот вопрос вызвал оживленную дискуссию.

– Одна из причин того, что внешнее управление используется крайне редко, – это короткий срок, предусмотренный законом на его проведение, всего два года, – говорит арбитражный управляющий Сергей ВЛАДИМИРОВ. – Несколько раз мы делали расчеты для предприятий по процедуре внешнего управления, и всегда они выходили за рамки двух лет.

– Наверное, причина и в том, что не работает статья о наказании руководителя, который своевременно не подает заявление на возбуждение процедуры банкротства на своем предприятии, – вступила в дискуссию Надежда Пятанчук. – Нет и реакции собственника, который логично должен сменить менеджмент, когда предприятие попадает в кризис.

Встал вопрос и о том, почему кредитные организации редко прибегают к процедуре банкротства. По мнению представителей банковских кругов, она достаточно длительная. Кроме того, арбитражный суд обязывает заявителя до введения процедуры внести на депозит арбитражного суда определенную сумму. А поскольку в регионе многие банки являются филиалами, то согласовать процедуру внесения этих средств с головными офисами зачастую сложно. На совещаниях в банковских кругах неоднократно обсуждались плюсы и минусы инициирования банкротств. И пока банкиры чаще не на их стороне. При возникновении задолженности они стараются учитывать человеческий фактор и ждут до последнего, надеясь, что заемщик перекредитуется и все-таки рассчитается с банком. Хотя позиция банков начинает меняться.

Для банкиров важным оказался вопрос сохранности залогового имущества, в частности, характерного для нашего региона – морских судов, и этот вопрос они поставили перед арбитражными управляющими. Судно можно утопить, распилить, увести в другую страну и продать. Судно – это востребованная вещь, а залогодержатель порой не знает, где оно и что с ним происходит. Банки часто сталкиваются с такой проблемой.

– Это проблема, но варианты решения находятся, – рассказала Елена ТЕСЛЕНКО. – В моей практике был случай, когда судно, находящееся в залоге, просто тонуло. Мы договорились с заводом, завели под него пластыри, заключили договор хранения.

"Судьба движимого залога часто зависит от оценки, насколько она реальна", – высказал свою точку зрения Сергей Владимиров.

– Кредиторы, которые предоставили кредиты и обеспечили залог, сегодня достаточно защищены законодательством. Но остается важный момент – сохранность залогового имущества, – отметил арбитражный управляющий Сергей ПИСАРЕЦ. – Часто встает вопрос идентификации залога, например, если идет речь о поголовье скота.

Итогом последних изменений в законодательстве стало усиление статуса залогового кредитора, он стал более защищенным. У него есть преимущество при реализации имущества. Правда, залоговый кредитор не голосует на собрании кредиторов, но при введении внешнего наблюдения имеет преимущество при определении кандидатуры управляющего. В наблюдении залоговый кредитор может отказаться от реализации предметов залога и соответственно получить голоса на собрании кредиторов. Мировое соглашение возможно, если за него проголосовали все залоговые кредиторы.

Обсудили участники круглого стола и признаки преднамеренного банкротства.

– В последние 2-3 года арбитражные управляющие сталкиваются с подделкой подписей, фальсификацией документов, – рассказал Георгий Коваль. – Если мы видим, что некоторые документы должника отсутствуют, то уже имеем основание подать на руководителя и на собственника заявление на субсидиарную ответственность. Законодатель здесь выводит нас на гражданское законодательство. Но такие иски мы можем подавать только в процедуре конкурса, хотя признаки преднамеренного банкротства выявляются еще на стадии наблюдения. Я предлагаю внести соответствующие изменения в нормативные документы. Тогда временный управляющий сможет подать заявление о привлечении их к субсидиарной ответственности уже в наблюдении.

Как заметил арбитражный управляющий Геннадий МОИСЕЕНКО, уже "сейчас судья делает запись, что арбитражный управляющий выявил признаки преднамеренного банкротства, и тем самым создает условия кредиторам после процедуры банкротства обратиться в гражданский суд с иском на собственника. И такие примеры уже есть".