Сельхозриски: Страховка от банкротства

Где бы ни располагалось сельхозпредприятие – в южных регионах или северных – риск не получить ожидаемый результат при столь затратном производстве традиционно оказывался высок. Именно поэтому любые из возможных механизмов финансовой защиты хозяйств в случае непредсказуемых потерь фактически являлись средством спасения их от банкротств.

Сегодня эта защита свелась исключительно к страхованию. "Законодательство не позволяет нам сейчас выдавать бюджетные кредиты, как это было когда-то, – говорит заместитель директора департамента сельского хозяйства и продовольствия Приморского края Денис УСКОВ, – исключены и резервные фонды на случай чрезвычайной ситуации. Единственный инструмент, позволяющий предприятию, попавшему в неблагоприятную ситуацию, выжить, – это страхование". Но инструмент этот, как известно, удовольствие не из дешевых. И какие бы государство ни предпринимало меры, компенсирующие затраты на страхование, хозяйств, готовых использовать его, пока немного.

Собственно государственная поддержка при всех ее возможностях стимулирования страхования далеко не во всех регионах Дальнего Востока привела к появлению рынка агрострахования. Даже в таких крупных регионах, как Хабаровский край, по данным местного минсельхоза, этого вида страхования практически нет. А в региональной программе развития сельского хозяйства Сахалинской области пункты по страхованию сельхозрисков просто отсутствуют. Ситуация во многом осложняется в этот год, демонстрирующий динамику снижения объемов поддержки вовсе не только потому, что сокращается финансирование некоторых федеральных программ в АПК, но и потому, что регионы вынуждены отказаться от плановых объемов. Государственные субсидии оказываются в ряде случаев невостребованными из-за общего снижения на рынке страхования.

В то же время объем компенсации в любом субъекте РФ зависит, прежде всего, от региональных программ поддержки, поскольку доля федерального бюджета в этой поддержке абсолютно равна для всех регионов страны и составляет 40% от страхового взноса. Именно поэтому судить о реальной заинтересованности региональной власти в росте числа застраховавшихся хозяйств, а значит, и в снижении вероятности банкротств, можно, пожалуй, только с этих позиций. Ну а позиция в регионах разная. В Амурской и Еврейской автономной областях доля регионального бюджета в этой поддержке, согласно местному законодательству, не превышает 10%. А это значит, что в общей сложности хозяйства этих регионов получают компенсации в половину от потраченных на страхование денег.

Исключительную позицию пока занимают только Приморский край и Республика Саха (Якутия). В этих субъектах доля регионального бюджета не просто растет ежегодно, но и приближается фактически к 50-60%, что в сумме с федеральными процентами позволяет хозяйству получить компенсацию, почти равную его затратам на страхование. Например, в Якутии затраты сельхозпроизводителя с учетом компенсации в 2009 году составляют всего 5% от суммы страхового взноса, в прошлом году они составляли 20%.

В Приморье в этом году размер субсидии полностью покрывает сумму, выплаченную хозяйством на страхование урожая. Такие объемы поддержки неизбежно сказались на количестве застрахованных гектаров. По данным якутской страховой компании "Стерх", число их договоров в этом году выросло в 2,5 раза по сравнению с прошлым годом. В общей сложности в Якутии в 2009 году было застраховано 28% площадей, в Приморье немногим больше – 20%, а в ЕАО – 17%.

Но говорить о реальном интересе сельхозтоваропроизводителей к страхованию пока оснований не так много. Все-таки в большинстве случаев сделки со страховщиками заключаются хозяйствами по требованию банка при выдаче кредита под залог будущего урожая или животных. Этот добровольно-принудительный вариант при всех его очевидных плюсах (главный из которых – наличие денег у страхователя) фактически ставит в зависимость от банков значительную часть страхового рынка. И если кредитные учреждения решают изменить каким-то образом политику кредитования, страховой рынок это ощущает в числе первых, что и произошло в нынешнем кризисном году.

Особенно остро это почувствовал Приморский край, где банки изменили требования к заемщикам. "В этом году банки принимали урожай в качестве обеспечения кредита в исключительных случаях, – говорит заместитель директора Владивостокского филиала компании "МАКС" Ольга ГУРУЛЕВА, – поэтому страхование сельхозрисков снизилось по сравнению с предкризисным годом, когда были достигнуты наибольшие показатели, практически вполовину". В итоге в Приморье, по данным департамента сельского хозяйства и продовольствия, страховая премия по всем заключенным в этом году сделкам составила 13 млн руб., тогда как в прошлом – порядка 22 млн руб.

Впрочем, это количественное снижение привело, по мнению экспертов, к определенному качественному сдвигу, т.е. росту добровольного страхования без участия в этом деле банков. Произошло это потому, что в Приморье в этом году региональный бюджет в рамках программы по развитию сельского хозяйства стал активно субсидировать местные риски, не включенные в перечень рисков, определенных Постановлением Правительства РФ № 1091 от 31.12.2008 года для предоставления федеральных и региональных субсидий. Фактически этот опыт явился попыткой преодолеть проблему, не находившую решения все последние годы.

Собственно, сама проблема была по сути заложена этим постановлением, определившим условия выплаты компенсации и перечень из 11 рисков для предоставления субсидии. Она заключается в том, что этот перечень фактически ориентирован на западные регионы страны и дальневосточную специфику просто не учитывает. Между тем каждый дальневосточный субъект имеет свой особый набор опасных для сельхозпроизводства природных явлений, и он не во всем совпадает с федеральным перечнем.

"Для Приморья не все опасные гидрометеорологические явления, прописанные данным постановлением, являются актуальными, – говорит Ольга Гурулева. – Край специализируется на сое, а у этой культуры свои риски, связанные с периодом вегетации растения. Именно вегетация и техническая оснащенность предприятия для проведения уборочных работ лимитируют срок страхования. В Приморье не редки случаи выпадения снега в октябре, поэтому такой риск, как раннее выпадение снега, является наиболее актуальным для нашего региона. Но его в перечне нет. Компания "МАКС" представляет такие услуги своим клиентам в регионе и берет на страхование риск раннего выпадения снега, оформляя это либо дополнительным соглашением к основному договору страхования, либо отдельным договором, при этом такая страховка доступна всем, так как страховой тариф значительно ниже, чем комплексное страхование по установленному перечню рисков".

В то же время сложившаяся практика требовала от дальневосточного сельхозпредприятия страхования одним пакетом всего списка определенных рисков, по которым впоследствии федеральный бюджет и предоставлял субсидию в 40%. В результате, когда возникал страховой случай, сельхозпроизводитель, имея полис на руках, не мог получить страхового возмещения, поскольку страховался от других природных явлений. Чем это оборачивалось на практике, говорят, например, данные департамента сельского хозяйства Приморского края: в 2007 году, когда от раннего мокрого снега погиб урожай сои, убытки хозяйств составили более 300 млн руб. Страховое же возмещение по этому случаю составило порядка 20 млн. Аналогичная картина и в других регионах.

Естественно, сложившаяся практика не могла вести к росту доверия потенциальных страхователей к этим сделкам. И от этого страдали, прежде всего, страховые компании. "Это абсурдно использовать в Якутии, где мерзлота, те же критерии, что и в средней полосе России, – говорят в компании "Стерх". – Мы хотели бы работать с теми природными явлениями, опасными для сельхозпроизводства, которые характерны для нашего региона, и нам совершенно неинтересно отказывать при наступлении страхового случая в выплате нашим клиентам".

Эта практика фактически стала меняться только в кризисный год, предопределив во многом тот самый качественный сдвиг в Приморье, о котором сегодня говорят эксперты. Несмотря на снижение в целом объемов страхования в 2009 году, резко возросла в этом объеме доля сделок по местным рискам. По тем, естественно, на которые не распространяется федеральная субсидия, а только региональная.

"Если в прошлом году доля сделок по местным рискам составляла приблизительно 1/5 от общего объема страховой премии, – говорит Денис Усков, – то в этом году она увеличилась до 1/3. На начало 2009 года нам удалось достичь договоренности с 4 страховыми компаниями из тех 26, что работают на приморском рынке агрострахования, согласившимися включить в свой перечень местные риски. Если в прошлом году краевой бюджет компенсировал хозяйствам 50% суммы взноса по страхованию местных рисков, то в этом году решили поднять планку до 60%. На следующий год планируется довести компенсацию до 90% суммы взноса, что позволит выровнять сумму компенсации по местным рискам с той суммой, которая предоставляется на условиях софинансирования по федеральному перечню рисков".

Фактически эти решения ведут к тому, что хозяйства получат возможность выбора варианта страхования при равных объемах субсидирования. Впрочем, эти возможности имеют отношение к будущему, хоть и ближайшему. Пока же добровольное страхование как урожая, так и животных развивается довольно медленно. И если урожай зерновых культур банки хоть и с трудом, но все же принимают в качестве обеспечения кредита, то такой залог, как будущий урожай овощей, им не интересен совсем. Это означает, что в регионах Дальнего Востока с развитым овощеводством, но почти полным отсутствием урожаев зерновых, таких как Сахалин, например, или Камчатка, растениеводство в принципе не может сформировать рынок страхования. (Исключение составляет только Республика Саха (Якутия), где можно получить кредит под залог урожая картофеля).

Этим регионам остается практически только страхование сельскохозяйственных животных. На Камчатке, например, животные довольно активно используются в качестве залогового имущества, и эта практика поддержана местной программой развития сельского хозяйства. В Якутии республиканский бюджет возмещал 100% премии, если кредиты под залог животных получали на строительство различных объектов, животноводческих комплексов.

В Приморье, несмотря на то, что животные также используются в качестве залогового обеспечения кредита, существует и практика добровольного страхования без участия в этих сделках банка. "Компания "МАКС" принимает на страхование животных от следующих рисков: болезней незаразных, инвазионных и инфекционных; пожара; стихийных бедствий; от несчастных случаев, противоправных действий третьих лиц, кражи животных. Дополнительно может быть застрахован риск аварий в системах жизнеобеспечения животных (например, систем электроснабжения, теплоснабжения, вентиляции), – говорит Ольга Гурулева. – Но мы страхуем животных только тех сельхозпроизводителей, которые имеют более 10 голов. При этом наши тарифы небольшие, и завышать их пока не входит в политику компании. Среди наших клиентов индивидуальные предприниматели, фермерские хозяйства и крупные животноводческие предприятия. Опыт показал, что риски гибели животных достаточно высоки. Это такой вид имущества, который подвержен заболеваниям, и нашей компанией неоднократно производились выплаты по факту гибели животных приморским животноводам".

Какими бы темпами ни развивалось страхование животных, по мнению экспертов, этот сегмент на приморском рынке сельскохозяйственного страхования даже вышел вперед в сравнении со страхованием урожая. "Проблема в том, что сельхозпроизводители слабо информированы о возможностях страхования, – считают в компании "МАКС". – К сожалению, представителей страховых компаний не приглашают на рабочие собрания руководителей отрасли. А ведь это тот удобный случай, когда сельхозпроизводители могли бы получить все необходимые разъяснения, рекомендации, познакомиться с новой информацией. Тогда бы стала очевидной для всех полная картина ситуации со страхованием, как с господдержкой, так и без нее".