Год Тигра – наш год

– Виктор Дмитриевич, СМИ активно обсуждают проблемы развития экономики края. Вопросов много: что ждет Хабаровский край в свете новой "Стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона до 2025 года"? Изменились ли представления о направлениях развития края, делается ли ставка на новые точки роста? И повлиял ли принципиально кризис на стратегические планы правительства?

– Несмотря на то, что в уходящем году к руководству пришло новое правительство, и я сам в числе новичков, один из отправных принципов нашего социально-экономического курса – преемственность. Приоритеты развития края, базовые задачи экономической политики, которые особенно в последние 8-9 лет ставились и последовательно продвигались командой Виктора ИШАЕВА, остались. По крайней мере, не видно оснований, ощутимых альтернатив, чтобы отказаться от преемственности в экономической политике губернатору Вячеславу ШПОРТУ. Да, экономический кризис – весьма неприятный фон для осуществления политики развития для нового правительства, но он возник не в силу и не вопреки экономической политике, проводимой в крае. Это стихийное бедствие, классический форс-мажор, "обстоятельства непреодолимой силы", которые свалились на нас сверху, с глобального уровня. Случилось.... Противостоять разрушительным процессам глобальной финансовой пирамиды регион (как и любой другой регион России) никак не мог. Причем обратите внимание – в кризис "просели" более всего именно диверсифицированные экономики. Регионы с сырьевой направленностью пострадали меньше. В этом факте тоже есть свой "форс-мажор", поскольку последние лет двадцать мы много слышали и говорили о "ресурсном проклятии", "голландской болезни", "неустойчивости сырьевых рынков".

Развитие Дальнего Востока традиционно ассоциируется с богатыми природными ресурсами. Имеющиеся оценки запасов сырья вполне подтверждают такие ассоциации. Поэтому в Стратегии-2025 ставка сделана как раз на дальнейшую эксплуатацию ресурсного сектора Дальнего Востока. Но экономический потенциал Хабаровского и Приморского краев в Стратегии стоят особняком. Мощных запасов природных ресурсов, минерального сырья у нас нет. Нет серьезных оснований полагать, что в ближайшие 10 лет в Хабаровском крае или в Приморье появятся рентабельные нефтегазовые месторождения уровня и значения, например, северо-сахалинского шельфа или хотя бы Западной Якутии. Поэтому позиции края в территориальном разделении труда сейчас и в перспективе формируются обрабатывающим сектором, сферой услуг. Современная экономика Хабаровского края уже заметно диверсифицирована. Добыча полезных ископаемых составляет примерно 15% (а по Дальнему Востоку эта отрасль занимает более 55%), 65% – обрабатывающая промышленность, 20% – сектор электроэнергетики.

– Генеральный подход к экономике останется прежним?

– Я бы сказал так – остается неизменным подход на основе стратегии диверсификации. В отраслевом смысле, в генеральных пропорциях экономика края не будет меняться, хотя технологический базис предприятий явно нуждается в серьезной модернизации. Важно, что край – пространственно неоднородная система, и каждый район вносит и способен вносить отнюдь не равную лепту в суммарный экономический рост и социальное развитие региона. В территориальном разрезе правительство подходит к задачам развития и выделению для этого ресурсов избирательно, на основе приоритетов в пользу эффективных зон экономического развития. Еще с конца 90-х правительство края приступило к постепенной реализации масштабного структурного поворота в сторону районов ближнего севера и прибрежной зоны. Если объективно оценивать возможности дальнейшего роста краевой экономики, то они связываются с индустриальными проектами, которые находятся именно здесь. Как раз здесь активно формируется новая прибрежная транспортно-промышленная зона: Де-Кастри – Ванино – Советская Гавань. Но здесь наиболее выпукло проявляет себя большая проблема – недостаток освоенности территории.

Основное условие для поворота на ближний север и к Татарскому проливу – транспортная и энергетическая инфраструктура. Край, несмотря на конъюнктурные зигзаги и глобальные финансовые неурядицы, последовательно ведет строительство четырех ключевых автомобильных дорог. Во-первых, в 1990-е годы была построена современная автомобильная трасса Хабаровск – Комсомольск-на-Амуре. Сейчас ведется строительство еще трех важнейших дорог Лидога – Ванино с подъездом к Комсомольску-на-Амуре, Селихино – Николаевск-на-Амуре, дорога вдоль БАМа: Комсомольск-на-Амуре – Березовый – Могды – Чегдомын.

– Жители этих районов, кстати, слабо верят, что дороги построят: перед глазами яркий пример: "Чита-Хабаровск"...

– Есть проблемы. Огромные средства должны быть затрачены. Взять любую из последних трех дорог – каждая по протяженности под 500 км. В сумме это свыше $2,5 млрд. К тому же нужно время, чтобы реализовать проект.

Но я хотел бы повторить – будущие доходы экономики края будут формироваться за пределами г. Хабаровска, причем в направлении на северо-запад и северо-восток, хотя я далек от мысли принижать экономическое значение Хабаровской агломерации. Для скептиков могу сказать – и в кризис идет финансирование дорог и даже опережающее освоение средств: по 2009 году мы ожидаем освоения почти 2,7 млрд рублей, не намерены снижать обороты в 2010 году. Дороги будем достраивать однозначно.

– Проблемы транспортной инфраструктуры не только в автодорогах?

– Правительство края неоднократно ставило вопросы перед федеральными министерствами, ОАО "Российские железные дороги" о быстро надвигающихся инфраструктурных ограничениях на важных для нас направлениях железнодорожных перевозок. Мы многократно показывали, доказывали и предупреждали о недостаточном внимании к расширению провозной способности Северного широтного хода, т.е. БАМа, кардинальной реконструкции железнодорожного участка Комсомольск-на-Амуре – Советская Гавань. Но получилось как всегда – "кто же мог подумать, что в России каждый год приходит зима"! Осенью этого года на направлении Комсомольск-на-Амуре – Советская Гавань начал интенсивно нарастать поток экспортного угля в направлении Ванино в связи с сооружением в бухте Мучке первой очереди балкерного терминала компании СУЭК. Пропускная способность участка стала сейчас реальным ограничением для перевозки грузов в направлении Ванино и Советская Гавань. В Советской Гавани у нас подготовлен комплексный проект – вот-вот будет подписано постановление Правительства Российской Федерации о создании здесь особой экономической зоны портового типа.

Поэтому наряду с автомобильными дорогами важнейшая задача – усиление Северного широтного хода и особенно развитие участка Комсомольск – Ванино – Советская Гавань. Есть проект специальной программы, направленной на решение этой проблемы, – программа развития Байкало-Амурской магистрали на перспективу до 2020 года с доведением ее пропускной способности до 80 млн тонн грузов в год. Программа затратная, более $10 млрд. Но ее необходимо принять и выполнять, поскольку без нее мощные ресурсные проекты в Южной Якутии, прибрежная зона Ванино – Советская Гавань – не более чем перспективные проекты.

– Вы заметно выделяете роль транспорта. Существует мнение: есть на территории края крупные промышленные предприятия, надо продолжать развивать их, а не пытаться стать центром транспортного обслуживания транзитных грузопотоков...

– Политика диверсификации, которую мы последовательно применяем, предусматривает – надежнее и эффективнее делать и то, и другое. Главное, чтобы ресурсов хватало, хотя денег недостает по определению. Мы ни в коей мере не пытаемся отказаться от наших предприятий. КнААПО – это высокотехнологичное авиастроительное предприятие, флагман дальневосточного машиностроения. Два судостроительных завода: Амурский и Хабаровский – пока проблемные объекты.... Но ситуация, мы считаем, сдвинулась. Под патронажем Правительства РФ в сентябре т.г. одобрена Концепция развития судостроения на Дальнем Востоке, в которой предусматриваются мероприятия по специализации и условиям загрузки судостроительных предприятий гг. Комсомольск-на-Амуре, Хабаровск. Одна из основных задач: найти правильные пропорции в выпуске оборонной и гражданской продукции. Потенциал развития гражданских направлений отрасли высок и базируется на потребностях в продукции судостроения как традиционных отраслей специализации Дальнего Востока (рыбодобыча, лесопромышленный комплекс), так и новых развивающихся направлений – разработка шельфовых месторождений нефти и газа, растущие транзитные грузопотоки угля, металлов, рудных материалов, нефтепродуктов и других грузов через дальневосточные порты.

– Надежда есть?

– Надежда всегда есть... Но реальная экономика не может жить только надеждами и бесконечно уповать на правительство. Каждый, в конце концов, должен отвечать "за порученный участок работы". Мы ведь не просим и не требуем от предприятий строить школы, больницы, детские сады, выдавать зарплату врачам, медсестрам, педагогам. Предприятия должны ответственно подходить к своему положению, понимать свою стратегию и, главное, осуществлять ее. На КнААПО в свое время зарабатывали весьма неплохие деньги на экспортных поставках боевых самолетов. Но руководители завода экспортные доходы "не проели", не направили их в премиальные выплаты, покупку дорогостоящих джипов и тому подобное, а реинвестировали прибыли в модернизацию производства.

А вот с Амурским судостроительным – ситуация, скажем так, не лучшая. За все годы реформ какой-либо серьезной программы реструктуризации и обновления предприятия не проводилось, гражданская составляющая не развивалась... Да и затраты-то здесь никто ответственно не считал. Нужны новые подходы. Создана Объединенная судостроительная корпорация, действует ее подразделение – Дальневосточный центр судостроения. Поможет это или нет, пока не ясно. Но какой-то просвет мы видим.

– Хотелось бы поговорить и о проблемах поддержки малого и среднего бизнеса в крае. Какова оценка системы поддержки, которая существует?

– Поддержка малому и среднему предпринимательству (МСП) нужна. В развитых странах этот сектор экономики занимает заметные позиции – в США и Великобритании более 50% занятых работают в сфере малого предпринимательства. В Японии этот показатель составляет 80%, в Германии – 69%. В крае на малые и средние предприятия сейчас приходится порядка четверти всех работающих. Сколько их должно быть – я затрудняюсь уверенно говорить. Эта доля не зависит строго от желания и уровня поддержки со стороны власти, здесь многое задается положением, состоянием, структурой и масштабом экономики. Пока уровень развития экономики Хабаровского края недостаточен для того, чтобы сектор малого бизнеса занял 50% экономически активного населения. Но и уровень стимулирования сферы МСП в стране и регионе до недавнего времени был весьма скромным, чтобы мы могли говорить об адекватном положении МСП в краевой экономике.

– Чего малые предприниматели ждут от краевых властей?

– Зачастую у людей есть желание, наклонности к предпринимательству, но нет элементарных знаний, как начать и вести дело. Консультационная помощь необходима в первую очередь. Необходима и востребована малым предпринимательством система доступного микрокредитования. Пятьсот тысяч, миллион рублей для малого бизнеса – вполне неплохие деньги, если они выдаются на приемлемых условиях. В системе поддержки малого предпринимательства в крае с этого года есть хорошие подвижки. В 2009 году мерами прямой и косвенной поддержки предоставлено средств и преференций на сумму свыше 800 млн рублей. В 2007 году у нас было всего 4,2 млн рублей финансирования по программе оказания поддержки МСП. В 2009 году – свыше 136 млн рублей. Совсем недавно состоялось решение по организации в крае гарантийного фонда с капиталом 50 млн рублей. Эта сумма позволит покрыть гарантиями банковские кредиты малым предприятиям в размере не менее 200 млн рублей.

– Значит ли, что больше помощи – лучше?

– Денег, как известно, не бывает много. Трудно определить, где критическая точка или, точнее сказать, масса поддержки, которая запустит эффективный механизм воспроизводства малых форм хозяйствования. Если охватим четверть предпринимателей комплексными формами поддержки, не только прямыми финансовыми, то отдача обязательно будет.

Отношение к помощи малому бизнесу зависит от того, чего вы хотите. Хотите, чтобы ваши бизнесмены жили с таким уровнем благосостояния, как в США, – это одно. Хотите, чтобы ситуация выглядела: "сами пришли на рынок – сами выкарабкивайтесь", – это другое. Хотите развивать сектор МСП ради фискальной выгоды для бюджета – третье. Процесс легко оставить стихийным, но мы видим зарубежный опыт, где малый и средний бизнес работает вполне стабильно, формирует тот самый средний класс, который обеспечивает социальную стабильность в обществе.

– Получит ли регион от малого бизнеса то, чего ожидает?

– Если бы специально не занимались малым бизнесом, то в непростой ситуации 2009 года получили бы отрицательную динамику. А мы имеем пусть небольшое, но увеличение числа предприятий по сравнению с 2008 годом. Посмотрим налоговые поступления. Ведь мы поддерживаем "малышей" различными налоговыми режимами: системой упрощенного налогообложения, ЕНВД. Но даже в льготных условиях налоговые поступления от малого бизнеса выросли. Если в 2008 году у нас из общей массы налоговых доходов в бюджет края за счет МСП было 10,3%, в этом году 16,3%. По занятости доля выросла с 24,8 до 25,2%. Этот сектор оказывается стабилизирующим элементом в современной сложной ситуации и, самое главное, повторюсь, обеспечивает четверть занятости. Главное, чтобы бизнесмены работали, получали доходы. Для нас это основная задача. Мы стремимся, и это считается одной из форм господдержки, обеспечивать справедливые условия конкуренции и хозяйствования.

– Суеверные люди считают, что если 2010 – год Тигра, а он присутствует на гербе Хабаровска и Хабаровского края, то год будет удачным...

– Работа в правительстве края ни в коем случае не может строиться и реально не строится в расчете "на удачу". Преобладает и губернатором Вячеславом Шпортом твердо поддерживается консерватизм, жесткий прагматизм в деятельности. В будущее мы обязательно смотрим, и, кстати, с оптимизмом. Но оптимизм основан не на приметах и гаданиях, а на четко выверенных задачах и пакете мероприятий для их осуществления. Если мы их реализуем, то оптимизм оправдается. И в год Тигра мы тоже входим с оптимизмом, тем более что это наш, дальневосточный зверь.

– Виктор Дмитриевич, Калашников – ученый и Калашников – государственный служащий, есть разница?

– Разница есть, конечно. Она проявляется, прежде всего, в характере работы. Ученый-экономист не абсолютно, но свободен в своих оценках, суждениях. В правительстве моя работа требует служения экономическим интересам Хабаровского края. Даже если у меня, как экономиста-эксперта, и есть другая оценка ситуации, я действую в рамках принятой правительством края стратегии, конкретного пакета решений, указаний губернатора Хабаровского края. Это ведь иерархическая система, и в духе либеральной демократии она эффективно существовать не может в принципе.

Но, как говорят ученые, объект и предмет работы один и тот же. Я много времени посвятил исследованию экономики Дальнего Востока. Другое дело, что научный анализ в экономике выстроен на дескриптивных началах, много места отводится оценке вариантов, тестированию гипотез. Гипотеза не вполне оказалась жизненной. Ничего страшного в этом нет. В правительстве научно обоснованный анализ экономической ситуации, как минимум, желателен. Но он жестко настроен и подчинен принятию решений, выработке конкретных действий. Анализ "вообще" здесь просто неприемлем. Необходимость подготовки и принятия решений – стержневое отличие работы ученого-экономиста и экономиста, занятого в реальном управлении.