Региональный журнал для деловых кругов Дальнего Востока
|
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Среда| 09 Октября, 07:36 |
|
|
|
Тема номера
|
Любопытнейший город
Любопытность Владивостока складывается из многого – из отдельных историй, фрагментов настоящего, планов на будущее. И если у кого-то не складывается картинка города в целом, не рисуется большой образ – наш вам совет: смотрите в частности, разглядывайте подробности. Тогда и Город откроется и станет понятнее.
У имени "Владивосток" до сих пор нет автора. Благодарные потомки присвоили эти лавры легендарному губернатору МУРАВЬЁВУ-АМУРСКОМУ, хотя достоверных сведений о степени его участия так никто и не нашёл. Николай Николаевич действительно отец-основатель многих дальневосточных городов, и предыстория их появления написана им, но он ли тот, кто впервые произнёс это заветное слово – Владивосток? Неизвестно. Выходит загадка. И маленький миф.
Город рождался военными. Из сегодняшнего дня думается: "Вот ведь как бывает, что военные будни слагались раньше не только из трудов в тылу и военных действий. Что сами, не до конца понимая, генералы с солдатами участвовали в том, что называется Рождение Города". Тех солдат было 28, да 3 офицера. 2 июля 1860 года они спустились в шлюпку с транспорта "Манчжур", взялись за вёсла и пошли к берегу. Как их звали, никто не помнит, сохранилась лишь фамилия прапорщика – Комаров. Потомки додумывали как умели и даже называли его как хотели – то Петром, то Николаем, а всё равно до конца неизвестно. Опять загадка и почти миф.
Если верить докладам и донесениям, высадились солдаты на пустынный берег. Влажный лес с ручьями, галечный берег и до самого горизонта – ни одной души. Только "Манчжур" покачивается в середине бухты, да шлюпка скрипит о краешек материка. Говорили позже, что жили солдаты в палатках, ели то, что привезли с корабля, наверняка охотились и ловили рыбу. Что были эти основатели основательны и, обустраиваясь на зиму, рубили лес и строили баню с казармой, а ещё склады.
Прошло время, и кто-то вспомнил о китайской фанзе, которая стояла в тот год на изгибе Золотого Рога, а кто-то сказал, что фанз этих было много. Что были промыслы в этих местах, приходили китайские рыбаки, ловцы гребешка и трепанга, жили здесь лето, а на зиму уходили домой. После заговорили о якобы существовавшей здесь китайской деревне, о налаженном быте, о затейливом китайском названии Золотого Рога – Хайшенвей, в общем, о том, что до нас здесь уже кто-то был. Поговорили-поговорили и успокоились. Ведь нет других документов, кроме тех, что есть, а те, что есть, утверждают, что если и приходили китайцы сюда до нас на рыбалку, то не дольше чем на сезон, а поселились впервые, только когда пришли русские солдаты, и закипела жизнь. Жизнь, а значит, и торговля.
Первые тридцать лет своей жизни Владивосток был как умный старшеклассник: всё статусы, статусы, награды. Как будто бы авансом, впрок, чтобы существовал постоянный стимул развиваться и этим статусам соответствовать. Через 20 лет (всего 20 лет!) Владивосток получил статус города, через 30 – Крепости Первого ранга. И, словно между прочим, – Главного порта Восточного океана, резиденции генерал-губернатора. И первый на Дальнем Востоке музей – здесь. И высшее учебное заведение из дальневосточных собратьев – ему первому. И как-то дотягивался город до всего этого, находились люди, которые могли обеспечить эти статусы своим умом, терпением и трудолюбием, которые развивали и строили, строили и развивали. И к началу многострадального XX века, к своим первым 50-ти годам, город вытянулся, подрос и возмужал. Словно тот старшеклассник, который через бессонные ночи и беспросветную зубрёжку всё-таки поступил в университет. Через это ли? Вопрос.
Как же много было людей здесь. Просто страсть как много. На горбистом владивостокском теле умещались целые диаспоры, национальные кварталы, были свой бизнес-центр, слободки и гарнизоны, кладбища и сады и словно в каком-нибудь Лондоне – свой район Доков. Все эти люди тоже словно "на вырост". Адмиралы-фельдмаршалы, баронессы с князьями, Высокопревосходительства, ...преосвященства и даже Их Императорские Величества. Всем здесь было какое-то дело. Всех дороги вели сюда. И как иначе? Это же Владивосток. Наш ответ Макао с Гонконгом, португальцам с англичанами, французам с американцами. Наша версия геополитической удачи. Наша гордость за то, что добрались, наконец, границами до Великого Океана.
Так много было здесь дел. Важных дел, которые стали Началом. Всё, чем гордилось Советское Приморье, было начато тогда, в конце XIX века. Когда, отрываясь от насиженных мест в Западной России, Швейцарии, Германии, Польше, Финляндии, Америке, смелые люди отправлялись на Восток. Дорога отсеивала, первые годы жизни в трудностях – воспитывали, богатство территории – обнадёживало. Так и ковался местный характер, весь построенный из увлекательных авантюр, терпения и неустанной веры в то, что рано или поздно всё обязательно будет хорошо. Здесь не было страха. Если человек оказался здесь – бояться не нужно. Бояться и в родных городах можно было. Здесь работать требовалось, каждый день и со всей отдачей. Только тогда обернётся прибылью.
За свои 60 досоветских лет город научился многому. На его территории и в пригородах делали отменный кирпич, фарфор и даже шёлк. Выращивали женьшень, виноград, оленей и лошадей (и даже вывели местную породу). Мололи муку, разделывали китов, обрабатывали лес. Производили собственное электричество и строили корабли. Добывали морскую капусту и золото. Здесь пекли вкуснейший хлеб и варили первосортное пиво.
Магазинные прилавки ломились от товаров, и какими бы далёкими ни казались парижи-лондоны, одеваться здесь можно было не хуже, есть – вкуснее, отдыхать – подобающе. К 22-му году здесь были теннисные корты, поля для крикета, ипподром, личные яхты, общественные купальни, регаты, турниры и дружеские матчи. Здесь писалась своя музыка и свои песни. Здесь появлялись даже свои слова на стыке китайского и русского, складывая которые в предложения, можно было легко оставаться непонятным для остальных – неместных. Иностранцы ехали сюда гурьбой. Кто за чем. И всем находилось место. За всей жёсткостью и портовой бесшабашностью скрывались стабильное гостеприимство и радость встреч. Смешанные браки для старого Владивостока – норма. Как и знание многими горожанами пары-тройки иностранных языков. Вся эта "Вавилонова башня", что строили местные жители, рухнула в три этапа (войны, революции, репрессии) и рассыпалась по свету осколками, в каждом из которых – красивейшие истории про жизнь во Владивостоке.
Когда город открыли в 1992-м, были живы ещё японцы-корейцы-китайцы, помнившие старый город как часть своей судьбы. И потянулись тогда вереницы их самих с детьми и внуками дарить Владивостоку свои воспоминания, письма-фотографии, и везли подарки от чистого сердца. Пожилая японка Тоидзуми ЁНЕКО, чья юность прошла во Владивостоке, подарила городу сакуру, первые цветы которой ещё успела застать. В старом музейном сквере на Петра Великого каждую весну этот подарок теперь распускается, в том числе и в память о ней.
Местная реальность складывалась замысловато. Новости из Петербурга приходили позже, чем из Нагасаки, потому что столица далеко, а Япония – близко. В прессе часто встречались объявления со странным по нынешним временам оборотом: "В связи с отъездом в Россию продаётся...". Только представьте себе, насколько огромной была страна и насколько близкой Азия, что всё, что на Запад, – Россия. Местные жители до сих пор отличаются особенным размахом, когда обозначают территорию. Скажем, житель Твери или Воронежа будет говорить: "Под Москвой. На Волге. В Крыму". Ориентиры локальны. Мы же легко позволяем себе: "Слева от Урала. Справа от Урала". Масштаб – больше. Потому что живём там, где Край, и видим до другого Края, не раз за свою жизнь преодолевая эти расстояния туда и обратно. Человек на Западе больше под ноги смотрит. Сколько взгляд охватил – столько воображение и вместило. И неплохо это вовсе, просто особенность такая.
Преодолевать расстояния – сложно и страшно. Сейчас – потому что самолёты падают, тогда – потому что ноги устают. Когда во Владивосток приезжают-приходят-приплывают смелые люди, совершающие марафоны, – кто пешком, кто на велосипеде, кто в шлюпке, – местные жители рады настолько, насколько подразумевает местное гостеприимство. Памятников героизму этих гостей здесь никто ставить не будет. Хотя в той же Голландии человек, пришедший пешком из Владивостока, – сенсация. У нас – нет. Что тут удивительного? Каждый второй здесь – потомок переселенцев, по два года добиравшихся с Запада не просто пешком, так ещё и с коровами, лошадьми и пчелиными ульями. После таких походов от встречи с подобными только радость и умиление, и никакой сенсации. В общем, как говорится, добро пожаловать в Приморье!
Этот город немного травмирован. Впрочем, как и вся страна. Сначала одна траектория жизни, потом резко – другая. В начале ему было сказано: жить Открыто, на всех ветрах. И хотя была Крепость, и личный состав её доходил до 80 тысяч штыков, всё равно город оставался родным для тысяч людей отнюдь не российского происхождения. Они стали здесь своими и считали город своим. Все вместе жили встречами и расставаниями, которые неизменны для владивостокской реальности. И встречали пароходы, отправляли поезда, грузы, получали канасаменты, визы, билеты... Всё это рефрен местной жизни. И тогда не меньше, чем сейчас.
И однажды резко – так резко, что и не опомниться, – город закрыли для всех, и даже гражданам СССР приходилось получать специальное разрешение на въезд. Выгнали китайцев, остатки японцев, зачем-то расселили корейцев по Средней Азии, и всё стало по-другому. Здесь стали бояться войны, там – стали бояться нас. Страх стал основой отношений города с миром. А ведь бояться не надо. Как свидетельствуют старожилы, жившие здесь, написанные биографии – бояться не надо. Нужно уметь вести диалог и не забывать работать. Ради себя самого, города и страны. И тогда здесь всё вновь будет по-другому. И мифы с любопытностью будут жить не в завтрашнем дне, а во вчерашнем. Кажется, этот диалог сегодня становится все отчетливее.
- Мемориал энергетикам – героям Великой Отечественной войны – открыт в России
- ФАС заинтересовался кнопками "ЭРА-Глонасс"
- Сбербанк создает дочернюю компанию Sber Automotive Technologies
- Путин поблагодарил Грефа и Сбербанк за больницу в Тулуне
- Российские спортивные тренеры получат статус педагогов
- В России дорожает авиасообщение
- Сбербанк осуществил самую масштабную за всю историю банка трансформацию
- Сбербанк провёл платёж клиента, находящегося в Северном Ледовитом океане
- Сбербанк профинансировал компании группы "Аэрофлот" на 1,8 млрд рублей по госпрограмме кредитования под 2%
- Сбербанк просит увеличить лимиты госпрограммы поддержки занятости с кредитами под 2%