Дальний Восток теряет архитектурно-исторические корни

Причем их неповторимость имеет две составляющие – природную и рукотворную, которые складываются в особые картины и образы, дарящие эстетическое удовольствие как от их беглого просмотра, так и от долгого созерцания. Природная составляющая, внутренняя и внешняя, – это берега морей и великих рек, сопки и горы, леса и бескрайние просторы. Она резко усиливает остроту впечатлений от этих городов с европейской архитектурой, между которыми лежат сотни и тысячи километров…

Не менее ценно и то, что сделано людьми: здания, мосты, дороги, линейные объекты, предприятия и пр.

Мы этим живем, дышим и иногда по недомыслию не ценим, полагая, что все это можно однажды снести и возвести заново – лучше и красивее. Хотя боль утраты старого города может оказаться сильнее, чем радость обретения нового. И, спрашивается, будет ли это новое интересно другим, чтобы они хотя бы раз в жизни решились проехаться по «дальневосточному кольцу» российских городов?

Невосполнимые потери

Формирование архитектурного облика дальневосточных городов происходило по историческим меркам стремительно. Многим из них сегодня нет и века, Благовещенску, Хабаровску и Владивостоку – чуть за 150, самые старые – Петропавловск-Камчатский (был основан в 1740 г.), Охотск (в 1647 г.), Якутск (в 1632 г.). Соответственно, их архитектурно-историческое наследие значительно меньше, чем у городов, расположенных в европейской части России и имеющих более глубокие исторические корни. Тем дороже и раритетнее наши здания и сооружения, которые сегодня отнесены к памятникам архитектуры и истории. Их доля в общегородской застройке сегодня очень мала или даже ничтожна. И с каждым годом их становится все меньше.

К сожалению, особенно уязвимыми – пожары, гниение – оказались уникальные объекты русского деревянного зодчества, со строительства которых и начиналось освоение в царские времена далеких окраин Российского государства. Сегодня они - большая редкость. Самые ценные, с точки зрения истории и эстетики, деревянные здания в Якутске сносились в центре города в период массового строительства 1970-х годов. Из почти тысячи разных строений, которые насчитывались в городе к началу ХХ века, остались единицы. Потери в какой-то степени восполняются деревянным новоделом «под старину», который «в романтическом ключе» воспроизводит прежний облик улиц. Прежде всего это комплекс «Старый город». Но горожане к нему относятся неоднозначно. Зато малоэтажная ветхая застройка, соседствующая с центром города, дает более реалистичную картину «архи-гетто», в котором ничего ценного практически нет.

Сносилось под новое строительство и большинство оригинальных деревянных зданий в центральной части Хабаровска. Постепенно уничтожается ветшающий деревянный фонд Благовещенска. С точки зрения полноты истории города, пожалуй, было бы замечательно, если в Южно-Сахалинске к сегодняшнему дню сохранился хотя бы какой-то небольшой уголок японской деревянной застройки, сложившейся в период японского присутствия на Сахалине в первой половине прошлого века. Уже в середине 1970-х гг. в городе можно было полюбоваться лишь на каменное здание областного музея, уцелевшее как памятник японской архитектуры…

Каменных зданий, относящихся к эпохе Российской империи, в дальневосточных городах сегодня тоже очень мало. Во Владивостоке и Хабаровске – это центральные улицы города или их отрезки с серьезным присутствием в «пробелах» объектов более поздних времен.

Конечно, есть определенный пласт царских объектов в малых городах и поселках Дальнего Востока, основанных в те времена, на железнодорожных станциях Транссиба, но они единичны. То есть, чтобы шапочно познакомиться с этим сегментом исторической архитектуры Дальнего Востока, достаточно побывать всего в нескольких основных городах и потратить на это в каждом из них не более дня.

Новое должно входить вежливо

– Облик города в значительной степени зависит от составляющих его элементов – фрагментов зданий и сооружений. И для того чтобы он был органичным и целостным, необходимо соблюдать определенные правила поведения, – считает заведующий кафедрой архитектуры и градостроительства ДВФУ профессор Валерий МООР. – Нельзя в структуре исторической части города возводить объекты, несопоставимые по масштабу с окружением. Нарушаются восприятие, ритмика пространства. Некоторые говорят: «Ну, вы вообще против нового в центре города!». Это не так. Новое не только может, но и должно входить в структуру современного города. Его облик только выигрывает от контрастного соседства разных стилей и эпох. Именно разнообразие этих архитектурных мотивов и пробуждает интерес к объектам. Вопрос в другом: конечно, можно сочетать старое и новое, и от этого облик города не ухудшится, но нужно делать так, чтобы новое было сопоставимо со старым по своим размерам. Оно должно входить культурно, вежливо, с уважением к существующему контексту. А если происходит иначе, то на это больно смотреть…

Возьмем тот же строящийся мост через бухту Золотой Рог. Само по себе – красивое инженерное и архитектурное сооружение. Но мне кажется, что он не на своем месте. Здесь он мог быть совершенно другой конструкции, не столь крупномасштабной. Здесь мог быть более камерный, красивый мост и не столь высокий, потому что теперь не столь актуально, чтобы под ним активно ходили большие суда…

Сейчас облик центральной части города начинает проигрывать, потому что всюду, откуда ни посмотреть, возникают эти «рога». Такой объект можно расценивать как попытку выделиться, противопоставить его существующему окружению. Это – разрушение гармонии. Теперь, когда смотришь на Орлиную сопку со стороны Чуркина, то мост выше нее. Потеряли свою значительность, масштабность и сопка, и сама бухта Золотой Рог.

По мнению Валерия Климентьевича, автомобильный мост через бухту Золотой Рог, о котором владивостокцы мечтали более века, после его появления открывает ящик Пандоры с проектами, которые могут до неузнаваемости изменить исторический центр города. Местных и пришлых, желающих обосноваться в центре города и построить что-то свое, сопоставимое с размерами моста, – достаточно. Противостоять этому не получается. Объекты, разрушающие привычное восприятие городского пространства, пробивают себе разрешение на строительство и строятся. Или ведется неграмотная реконструкция, в ходе которой над историческим зданием надстраивается неуместная «стекляшка». В итоге историческая архитектура подавляется и размывается.

Можно предположить, что строительная гигантомания в отношении малоемкой для жизнедеятельности территории центра Владивостока может привести к ее полному транспортному параличу, потере эффективной функциональности. И выход из этой искусственной ситуации, наверное, будет видеться через «обоснованный» снос… То же строительство моста уже потребовало снести в центре часть привычного здесь уютного малоэтажного квартальчика и довольно крепкой кирпичной хрущевки.

По мнению хабаровского ученого, доктора архитектуры Николая КРАДИНА, наши дальневосточные города в основном уже утратили свою историческую среду, остались лишь разрозненные объекты и фрагменты застроек, которые продолжают уничтожаться. Эта беда коснулась и Хабаровска. Если европейская практика обычно такова, что новое строительство не пускают в центр города, а отводят ему место хотя бы за несколько километров от него, благодаря чему застывшая музыка, остается неприкосновенной, то у нас она чаще всего беззастенчиво уничтожается.

Это новое неуместно вышло высотными зданиями на берег Амура, нарушив его исторический силуэт с реки и противоположного берега. Природная синусоида этого силуэта холмов и бульваров, сохранение которой считали необходимым несколько поколений местных архитекторов, теперь практически исчезла, высотные дома вышли на первый план. Рельеф, который должен был подчеркиваться и усиливаться архитектурой, оказался подавлен, а здания, которые хотелось бы видеть со стороны во всей красе, перекрыты другими.

Во Владивостоке особое внимание сейчас придается обновлению морского фасада. Для этого разработаны программы, в рамках которых ведутся новое строительство и реконструкция существующих зданий и сооружений, находящихся на первом плане со стороны акватории бухт и заливов. При этом есть опасения, что в отдельных местах крупные объекты выйдут на береговую черту и заслонят привычные амфитеатры застройки, а у многих горожан отнимут существенную частицу природной составляющей прежних видов, которые они наблюдали из своих окон.

Местные архитекторы также постоянно поднимают вопросы об обустройстве видовых площадок. Вообще, их должно быть не по 2-3 на город, а десятки. Условия для этого есть. В городе, расположенном на сопках или где-то в предгорьях, есть множество точек, откуда открываются великолепнейшие виды и самого города, и его природного окружения. Кроме того, они могут венчать наиболее высокие здания…

Большую роль в облике наших дальневосточных городов имеют набережные, скверы и парки, пешеходные и мемориальные зоны, площади и пр., но одно лишь это стоит отдельного материала.

Доминирует «советский город»

Легкодоступные фотоальбомы профессионалов и фотолюбителей, которые можно найти в Интернете, позволяют в короткое время совершить заочное путешествие по всем дальневосточным городам и составить мнения не только об их фасадной стороне, но и о том, что скрывается за картинами красот и достопримечательностей. При этом основное впечатление о дальневосточной архитектуре однозначно: застройка городов в основном сформирована в советскую эпоху, по тем требованиям, стандартам и нормативам, которые она диктовала. От конструктивизма 1920-1930-х гг. и госклассицизма, проявлявшегося в виде коммунистического эллинизма, и до позднесоветского модернизма 1960-1980-х гг. облик дальневосточных городов «ковался» в широком диапазоне архитектурных стилей «от барака до барокко». Причем часть объектов рождалась в разнообразном синтезе стилей.

В подавляющем большинстве основная застройка сформировалась именно в последние три советских десятилетия, когда на пределах своих возможностей в регионе работали десятки заводов ЖБИ и КПД. Серийные панельные и кирпичные дома строились целыми микрорайонами, внедрялись, не без ущерба, в ранее освоенные городские территории, проникали «на село». Именно о жилых зданиях этого периода говорится, что они испортили красоту наших городов.

Действительно, стремление государства к удешевлению и повышению темпов ради «скорой победы коммунизма» в строительстве жилья почти исключало какое-то отступление от типовых проектов и решений. Мозаичные панно, цветные «ириски» и плитка, символьная кладка кирпича на фасадах отдельных зданий и пр. – эти приемы были недостаточны, чтобы привнести в застройку особую оригинальность. Такова была ирония судьбы. Что-то подправляли разнообразие дальневосточной природы и ландшафтов, смена этажности, серий, изменения форм балконов или лоджий и т. д., но в целом дальневосточные хрущевки на сегодня практически неотличимы от московских, но должны прожить дольше…

Стоит отметить, что панельный новострой успешно вошел и в новое время, поддерживаемый целевыми государственными программами строительства жилья на бюджетные средства.

Жилье становится «богаче»

Пожалуй, успешнее других дальневосточных городов в воплощении новых проектных решений, оригинальности построенных за последние два десятка лет отдельных зданий и жилых комплексов оказался Хабаровск. Не без бурного роста запросов и требований потребителя, которого сегодня одна лишь функциональность жилья не устраивает, – ему требуется, чтобы дом, в котором он живет, радовал глаз и был заметно лучше советского окружения.

Растущие запросы позволили в многоэтажном строительстве постепенно расширить палитру решений от панельного и кирпичного домостроения до широкого внедрения монолитно-каркасных и монолитных зданий. Больше в фасадах стало появляться остекления.

При новом строительстве и реставрации жилья активно внедряются навесные фасадные системы. «Венец творения», то есть кровля здания, строящегося по оригинальному проекту, тоже претерпел серьезную эволюцию. Заметен массовый уход от плоской рубероидной крыши к мансарде, пентхаусу, эксплуатируемой кровле, иногда с устройством зимнего сада.

Стилевое разнообразие постсоветского модерна сегодня может удовлетворить, пожалуй, любого заказчика, но точечная застройка больше похожа на вызов и, как правило, вносит дисбаланс в окружающий ландшафт.

Проявления новой архитектуры особенно заметны в малоэтажной частной застройке, которая сегодня активно развивается на окраинах, в пригородах крупных дальневосточных городов. В будущем у малоэтажного городского строительства открываются более широкие перспективы. Если по стране оно должно выйти на 60% годового ввода новых квадратных метров жилья, то на Дальнем Востоке есть возможность строить и больше – наши просторы это позволяют.

Особый и пока малозаметный в нашей городской архитектуре сегмент занимают особняки. Их немного. Прячущиеся за высокими заборами, построенные по оригинальным проектам они поражают своим богатством, но из-за своей скрытности мало влияют на общее впечатление о городе. Что же касается «дворцовой архитектуры», возводимой по прихоти частных заказчиков, то ее у нас практически нет, а ведь «дворцы знати», высокопоставленных чиновников, богатых купцов, промышленников, новых «дворян», богатых артистов и пр. – это особые изюминки архитектуры. От Анадыря до Владивостока такие объекты пока отсутствуют.

Нежилая эстетика

Пожалуй, наиболее успешными проектами строительства и реставрации, которые были осуществлены в последние два десятилетия в дальневосточных городах, были культовые здания – храмы, часовни, молельные дома и пр. В основном построенные Православной церковью. Наиболее значимые новые соборы и церкви появились в Магадане, Хабаровске, Якутске, Благовещенске, Петропавловске-Камчатском, Владивостоке, Биробиджане, Находке, Анадыре. Это действительно красивая архитектура, на которую приятно смотреть. Она канонична и как бы вне времени. Ее присутствие в городской среде оправданно, независимо от политического строя, трудностей или радостей жизни, места на карте...

Более спорна эстетическая ценность новой архитектуры других общественных нежилых зданий и сооружений. Реализованные и строящиеся в последние годы проекты офисно-административных и многофункциональных зданий, торговых центров, спортивных сооружений, объектов социального назначения отличаются стилевым разнообразием, но, как полагают сами архитекторы, лишь время может показать, насколько правильным было то или иное проектное решение, в нужной ли точке появился этот объект, действительно ли он красив. Ведь красота нового здания порой также незаметна, как и отдельного человека. Ее надо попытаться понять, привыкнуть…

За «вид» никто не отвечает?

Наверное, самым опасным, что сегодня есть в дальневосточной архитектуре, можно назвать отсутствие защиты от «дурака». Появление новых законов, регулирующих проектирование и строительство, не препятствует продвижению проектов, которые не то чтобы уродуют отдельные картины города, но делают их довольно нелепыми, совершенно чуждыми улицам, на которые они «садятся».

Например, в Биробиджане в минувшем году особое недоумение горожан вызвало строительство на «красном месте» комплекса нежилого назначения «Самбери». Для многих непонятно: почему их любимый город должен украшать «ангар из сэндвич-панелей», каким образом застройщик получил разрешение на порчу сложившегося вокруг архитектурного ансамбля?

Начальник отдела архитектуры мэрии Оксана КОВАЛЕВСКАЯ комментировала нападки: «Выдавать задание на архитектурный облик здания, право на строительство которого застройщик уже получил, да и земельный участок выиграл на аукционе, городская архитектура по Градостроительному кодексу РФ не может, как и запрещать такое строительство. Застройщик сегодня вправе самостоятельно решать: из каких материалов строить, каким будет внешний вид, и вообще это решение вполне нормальное»…

«Ангарная» архитектура проявляет себя и в других городах Дальнего Востока. Правда, не столь вызывающе. Здания, более уместные для промзон, выходят за их границы не в силу их эстетических достоинств, а по причине дешевизны такого строительства, скорости и быстрой отдачи вложенных в него средств.

Общественное мнение, градосоветы, созданные при мэриях, сегодня в основном оказываются не в состоянии отвергнуть проекты, которые могут чем-то навредить части горожан или же воспринимаются ими как нежеланные. К сожалению, проекты объектов даже бюджетного строительства редко выносятся на общественное обсуждение. Или же оно проводится для «галочки» в узком кругу оповещенных.

Неприятие жителями городов некоторых идей застройщиков не раз приводило к протестным акциям, судебному противостоянию, приостановке строительства во Владивостоке, Южно-Сахалинске и др.

Облик становится международным

«Жить как они» – это то, что сегодня заставляет менять облик наших городов в духе общемировых урбанистических идей. К проектированию в ДФО сегодня подключаются уже не только московские и питерские градостроители и архитекторы, но и иностранные, набившие руку на «новой типовухе» и готовые за хорошие деньги внедрять ее хоть в тундре, хоть в тайге.

На мой взгляд, отдельные проекты зданий общественного и нежилого назначения, которые приходилось видеть на региональных выставках архитекторов-дальневосточников, были много лучше тех, которые сегодня проталкиваются в ДФО извне. И любой заказчик, доверив работу местным специалистам, мог бы выиграть и во времени, и в деньгах, и в общественной оценке, которую должен получить объект после его ввода в эксплуатацию. Надо понимать, что опыт дальневосточных проектировщиков и строителей довольно высок (в прошлом страна отправляла сюда лучших специалистов и руководителей), а дефицит нового опыта легко преодолим. Другое дело, что возможности и желания многих заказчиков намного скромнее проектов и решений, которые предлагаются специалистами.

В целом вне зависимости от места происхождения проектов, они становятся все более космополитичными. Из них исчезает и дальневосточная, и в целом российская специфика. Но это – в русле мировых тенденций.

Опять же если в Якутске, к примеру, в новой архитектуре зданий общественного значения сегодня заметны попытки сохранить национальные мотивы, то они практически не ощутимы в других городах ДФО. Спрашивается: надо ли сохранять и тиражировать какой-то российский колорит и в какой степени, чтобы наши потомки могли ощущать себя на своей родине?

Новые технологии и материалы, которые теперь широко используются в ДФО в строительстве, усиливают эффект «стирания границ», и многие наши объекты могли бы неплохо смотреться в любой иной стране…

Застывшая советская музыка

Наши личные впечатления от «внешности» городов, конечно, всегда субъективны. Но каждый из нас имеет право на свою оценку того, что он видит. И хотя я патриот Владивостока, на мой взгляд, он пока уступает Хабаровску в создании оригинального архитектурного образа города. Если берега залива Петра Великого загромождаются, то берега Амура дышат пространством, насыщены зеленью, комфортны.

Южно-Сахалинск, несмотря на то что в нем появилось довольно много новых зданий, мной воспринимается мало изменившимся с середины 1970-х, когда я побывал там в составе школьной туристической группы. Почему-то думал, что сахалинские нефтедоллары должны были превратить его в сказочный архитектурный оазис, как это случилось со многими арабскими городами… А здесь все те же хрущевки. Конечно, архитектура иного города «куется» веками, но, когда появляется удобный случай, он имеет шанс подправить имидж или даже полностью изменить его.

Главный архитектор Якутска Николай АЛЕКСЕЕВ считает, что уникальность столицы Якутии в контрастах его архитектуры, которые сумели накопиться за долгий путь его развития. В основном он стал современным, красивым, с хорошо развитой социальной инфраструктурой, логичными цветовыми решениями застройки, строится с использованием технологии монолитного домостроения и современных материалов. Это действительно столица, и у нее хорошие перспективы, притом что ранее город упрекали в безликости архитектуры.

По мнению директора компании ООО «ДВ-Проект» Натальи ВОРОБЬЕВОЙ, в будущем хороший шанс стать красивым, оригинальным и современным есть и у Петропавловска-Камчатского. С прежних времен в своей застройке и архитектуре он остается «хаотичным и полным случайностей». Есть интересные объекты, но их мало. Особая надежда на то, что благодаря государственным программам строительства и реконструкции ситуацию удастся подправить и задать городу новый вектор развития, выработать новые критерии застройки. Перспективы – хорошие. И главное – под них стали находиться деньги.

Особые впечатления дарит архитектура Комсомольска-на-Амуре. В глаза бросаются промышленные объекты, но главное не они, а та городская среда, которая сформировалась несколькими поколениями людей, реализовывавшими план-мечту советского города Юности. Особенно интересны, конечно, кварталы, построенные еще в сталинские времена в духе коммунистического эллинизма.

Познавательно знакомство с архитектурой того же периода в Магадане, который со своего основания развивался как столица «гулаговской империи» Дальстроя, по численности работавших не превзойденной затем уже никакой иной госструктурой или частной компанией Дальнего Востока. От этих времен в городе, разместившемся на перешейке между двумя бухтами – Нагайво и Гертнера, сохранились «питерские» уголки, спроектированные политзаключенными спецами-питерцами. И это до сих пор придает солнечному городу особый колорит… Но основная застройка появилась все-таки позднее, в крупнопанельном исполнении.

Практически одновременно с Магаданом начиналось строительство и Биробиджана, но это совсем другой город. Здесь заметно мало зданий сталинской эпохи. Если забыть, где находишься, то можно подумать, что в одном из районов Хабаровска постройки 1960-1970-х гг.

Анадырь при своей в основном 3-5-этажной застройке впечатляет капитальной реставрацией. Причем такое яркое цветовое решение фасадов, пожалуй, вряд ли можно найти в каком-либо другом дальневосточном городе. Вероятно, с новой жизнью Северного морского пути у этого города появится шанс будущего роста и строительства в нем новых оригинальных зданий.

Архитектурная интервенция

Архитектура города должна быть человечной, а в суровых дальневосточных землях – вдвойне. Насытить его сплошными шедеврами – задача непосильная и, как говорят специалисты, ненужная, потому что и средств таких ни у государства, ни у людей никогда не будет, и, вообще, сплошная красота снижает ценность объектов в восприятии, делает их рядовыми.

Те неординарные объекты, которые сегодня появляются во Владивостоке в преддверии саммита АТЭС осенью этого года и в Якутске в преддверии Международного форума «Россия – спортивная держава» и V Международных спортивных игр «Дети Азии» в июле, конечно, обогащают их облик, придают новые акценты в развитии больших городских территорий.

В будущем и другим нашим городам такие «интервенции» крайне необходимы. Они выводят на новую динамику развития, резко повышают привлекательность городов.

Хорошо, что в последние годы наметилась здоровая тенденция возвращения к комплексной многоэтажной застройке больших городских территорий, что характерно для Хабаровска, Благовещенска, Владивостока, Якутска. Даже Биробиджан в этом году возобновляет строительство давно заброшенного микрорайона №4 с включением в него малоэтажной застройки.

Комплексное строительство на новых территориях позволяет не просто расти нашим городам вширь, но и органично развивать архитектуру новых городских районов, которой тоже, если в это будет вложена душа, можно будет любоваться.

Виктор КУДИНОВ, «Дальневосточный капитал».